Журнал "Наше Наследие"
Культура, История, Искусство - http://nasledie-rus.ru
Интернет-журнал "Наше Наследие" создан при финансовой поддержке федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Печатная версия страницы

Редакционный портфель
Библиографический указатель
Подшивка журнала
Книжная лавка
Выставочный зал
Культура и бизнес
Проекты
Подписка
Контакты

При использовании материалов сайта "Наше Наследие" пожалуйста, указывайте ссылку на nasledie-rus.ru как первоисточник.


Сайту нужна ваша помощь!

 






Rambler's Top100

Музеи России - Museums of Russia - WWW.MUSEUM.RU
   
Подшивка Содержание номера "Наше Наследие" № 75-76 2005

О ретроспективной выставке в Базеле 1933 г. и о работе мастера над витражами для Fraumunster в Цюрихе в 1970-е

Новое о Шагале

 

В творческой биографии Марка Шагала, прожившего более шестидесяти лет вне России и до недавнего времени называвшегося французским художником, есть малоизвестные страницы. Предлагая вниманию читателей два сюжета из жизни великого соотечественника — о ретроспективной выставке в Базеле 1933 года и о работе над витражами для Fraumünster в Цюрихе в 1970-е, — мы хотели бы отчасти восполнить недостающие звенья. А в воспоминаниях Еремея Семеновича Школьника запечатлены интересные обстоятельства художественной жизни Витебска 1918–1923 годов.

 

Марк Шагал в Швейцарии

 

«Марку Шагалу — мэтру-художнику…»

 

Со Швейцарией у Шагала были связаны три значительных периода его долгой жизни.

В конце 1920-х — начале 1930-х годов Швейцария привлекала художника не только установившимися контактами со швейцарскими музеями и галереями, но и, как не раз отмечалось, возможностью хоть отчасти ощутить близость родины среди напоминающих российские пейзажи заснеженных горных далей и лесов Швейцарии. Написанные там пейзажи и натюрморты — «Пейра-Кава. Пейзаж с орлом», «Облако» и «Усыпальница Рашели» (1930), «Чертополохи» и «Сосновые шишки», «Обнаженная на фоне Пейра-Кава» (1931) — сохранили реалистические формы и этим заметно отличались от символических и аллегорических работ, выполненных в те же годы во Франции.

В 1950-е годы выставочная деятельность была сосредоточена в Берне. Первая экспозиция Шагала там открылась в 1951 году, еще две — в 1956-м: одна в бернской Кунстхалле «Марк Шагал. 1950–1956» и одновременно в галерее Климпштейна и Корнфелда: «Марк Шагал. Графика. 1950–1956». В 1960 году та же галерея показала выставку «Марк Шагал. Гуаши, акварели, рисунки 1911–1959, литографии 1956–1960». Интенсивным было сотрудничество со швейцарскими музеями и галереями и в последние 20 с лишним лет жизни художника — с 1962 по 1985 год. Только в Цюрихе состоялось в этот период 5 выставок: юбилейная — в честь 80-летия Шагала в Kunsthaus в 1967 году и там же — в мае 1974-го; литографии в 1971 году, и две выставки в галерее Мэг — графики в 1981-м и ретроспективная — в год смерти художника (1985).

Еще 10 выставок прошли в Женеве, главным образом в Музее Рат и галерее Джеральда Крамера. Две из них: «Марк Шагал и Библия» и «Библия. Литографии 1956–1960 гг.» состоялись в 1962 году, остальные (1964–1965, 1967–1968, 1974, 1975, 1979, 1980, 1982, 1990) — представляли в основном графику художника разных лет. Пять выставок (1965, 1967, 1972, 1977 и в 1982), также в основном графических работ, экспонировала в Люцерне галерея Розенгарт, сотрудничество с которой у Марка Шагала началось в еще 1949 году. Кроме того, в Берне в мае 1970 года прошла ещё одна выставка графики, охватывающая почти полувековой период творчества художника — с 1922 по 1966 год.

Все выставки пользовались большим успехом.

Начало же творческим связям Шагала со швейцарскими музеями и галереями было положено в Базеле в 1933 году, когда там состоялась персональная выставка художника —после Берлина (1914), Парижа (1924) и Нью-Йорка (1925). По сравнению с предыдущими, это был самый значительный ретроспективный показ картин Шагала.

Проходила она с 4 ноября по 3 декабря 1933 года и представляла 172 работы; был издан каталог с воспроизведением восьми картин художника, вступительной речью доктора Вильгельма Барта, статьей заместителя хранителя парижского музея Petit-Palais Жиля де ла Турета о довоенном периоде творчества Марка Шагала и плакатом известного графика Яна Чихольда. Согласно статистике, выставку посетили 3848 человек.

Авторы статей в «Basler Nachrichten» (7 ноября 1933) и «National-Zeitung» (23 ноября 1933) писали, что «настолько человечного и одновременно поэтического визионерского искусства» не может припомнить базельская Кунстхалле — одна из центральных галерей Швейцарии. «Полотна, представленные здесь, созданы в 1913–14 годах1 и являются, пожалуй, лучшими из творений Марка Шагала. Сюжеты их уходят корнями в реальную жизнь и дают нам прочувствовать ее мрачные и светлые стороны. Одухотворенные и преобразованные фантазией Мастера с помощью цвета и форм они выявляют наиболее характерные черты того мира, что живет своей независимой реальной жизнью. Художник рассказывает о судьбе единоверцев в царской России, о жизни, складывавшейся из преследований и утрат, веры и особого, неповторимого мироощущения…»

Доктор В.Барт сказал на ее открытии:

«Произведения Марка Шагала прибыли к нам на выставку почти из такого же количества стран и музеев, как и картины Гогена. Шагал узнал вкус славы очень рано, задолго до своего пятидесятилетия. Но только в этой связи можно говорить о его везении.

Воспоминания о несчастливых детстве и юности, проведенных в России, ни на миг не оставляли Шагала, снова и снова проступая на созданных им полотнах. Ему суждено было пережить войну и трудные послевоенные годы. И то, и другое (по возвращении из Парижа) в России — вместе со своим народом. Об этом рассказывает автобиографическая книга Марка Шагала — бесценный литературный и документальный памятник.

К самому Шагалу применимы слова, сказанные им про пророков в своем отечестве: “Славой я обязан загранице, и, тем не менее, на протяжении всей своей жизни я сохранял мечту быть признанным прежде — в России”»2.

[…]

И хотя здесь представлены картины художника не из всех государственных и частных собраний, это самая большая из всех, показанных до сих пор ретроспективных выставок художника. Она могла осуществиться благодаря сотрудничеству с частными коллекционерами и музеями. Мы благодарим за помощь всех, но прежде всего друзей художника».

Ниже публикуется (в некотором сокращении) переписка Шагала с хранителем базельской Кунстхалле доктором Вильгельмом Бартом и его заместителем, которая воспроизводит историю подготовки выставки от ее первого этапа до завершающего. Все письма — на французском языке: рукописные Марка Шагала и машинописные (в копиях) В.Барта и К.Эггера3. Переписка, хранящаяся в фондах Государственного архива Базеля, была любезно предоставлена его руководителем доктором Ульрихом Бартом4.

Место для такой репрезентативной выставки современного художника было выбрано не случайно. С XVII века Базель славился многими знаменитыми частными коллекциями, с XIX — художественными музеями, список которых пополнила в 1872 году Кунстхалле. Музейный интерес к приобретению современного искусства в Базеле появился в последние десятилетия XIX века, когда в качестве спонсоров выступили как государство, так и крупнейшие банки, страховые компании, местные меценаты, коллекционеры. Таким образом, проводимая художественной общественностью Базеля с 1812 года политика поддержки искусства и стимулирования общественного интереса к нему давала ощутимые результаты. В 1933 году базельская Kунстхаллe уже имела репутацию одного из наиболее прославленных и престижных выставочных центров не только в Швейцарии, но и в Европе. В публикуемой переписке упоминаются проходившие здесь в начале 1930-х годов масштабные выставки Гогена, Брака, Майоля, Руссо, Модильяни, Громмера

И в последующие десятилетия Кунстхалле продолжала оказывать поддержку современным художникам, опираясь на помощь дилеров, частных коллекционеров и меценатов. С 1969 года здесь проходят ежегодные международные выставки современных художников и скульпторов. Не раз устраивала галерея персональные выставки широко признанных художников, так или иначе связанных с Россией: Антона Певзнера (1937), Василия Кандинского (1963), Сергея Полякова (1964), Эль Лисицкого (1965), Владимира Татлина (1977), Ильи Кабакова (1986)…

Организатор выставки Марка Шагала 1933 года доктор Вильгельм Барт (1869–1934) с 1909 года был хранителем базельской Кунстхалле5. Научные труды профессора Барта по истории искусства, образцово подготовленные им выставки, так же как экскурсии по залам музея, пользующиеся большой популярностью, сделали его имя широко известным. По образованию художник-живописец, он всю жизнь мечтал заниматься живописью. Но профессия музейного работника помогла развиться другим его незаурядным способностям, которые в полной мере пригодились и проявились в годы, вошедшие в историю искусства ХХ века как время конфронтации между художниками авангарда и публикой. Доктор Барт не был кабинетным ученым: он поддерживал постоянные контакты с работающими художниками, проявляя редкое понимание и готовность наилучшим образом представить их творчество. Во всем этом, вероятно, и заключался секрет его успешной деятельности на посту председателя швейцарского и базельского Союза искусства, члена комиссии Союза по современному искусству. Переписка доктора Вильгельма Барта с Шагалом знакомит с процессом формирования одной из таких выставок авангардного искусства. Она была предпоследней в его жизни. В январе 1934 года доктор Барт открыл подготовленную им большую ретроспективную выставку Амадео Модильяни, вышел по болезни в отставку и, спустя несколько месяцев, скончался 26 сентября 1834 года.

Главное действующее лицо переписки Марк Шагал сам заявил, как ему быть представленным в Базеле 1933 года. Он не хотел «на плакате и в каталоге именоваться русским художником». «Позволяю себе просить об этом, — пишет Шагал доктору Барту, — поскольку, хотя я являюсь русским по рождению и, вероятно, имею русскую душу, я рассматриваю себя как художника, а не как русского художника. В любом случае, меня не признают сами русские художники». Как видим, в этом пояснении Марк Шагал сделал акцент на своем художественном универсализме, но не скрыл и еще одну из причин своего нежелания именоваться «русским художником». Со времени отъезда из России в эмиграцию прошло чуть более десяти лет, но он, судя по всему, испытывал те же острые чувства боли и обиды, с которыми покидал родину. В последних строчках книги «Моя жизнь» он написал:

«Лучше буду думать о близких: о Рембрандте, о маме, о Сезанне, о дедушке, о жене.

Уеду куда угодно: в Голландию, на юг Италии, в Прованс

и скажу, разрывая на себе одежды:

Родные мои, вы же видели, я к вам вернулся.

Но мне здесь плохо. Единственное мое желание — работать, писать картины.

Ни царской, ни советской России я не нужен.

Меня не понимают, я здесь чужой.

Зато Рембрандт уж точно меня полюбит. […]

И может быть, вслед за Европой, меня полюбит моя Россия».

Глубоко уважавший Марка Шагала и высоко ценивший его творчество доктор Вильгельм Барт добавил к самооценке художника: «Художник — это всегда тот, кто дает».

За, казалось бы, сухими строками деловой переписки стоит живая история европейского и отчасти американского художественного рынка, каким он был в начале 1930-х годов, и становится ясно, какое место занимал в нем Шагал. О художественной и рыночной ценности произведений художника свидетельствует — как мы видим из переписки — наличие его произведений в тот период в крупных музеях Парижа, Амстердама и др. и в таких известных и авторитетных частных коллекциях — как коллекции Гуггенхейма, Воллара, фон дер Гейдта, Вальдена, Кёлера, Бернгеймов, Нирендорфа, Гоффманн и др. (к сожалению, не все имена коллекционеров, упоминаемые в письмах, нам удалось прокомментировать). Подобное свидетельство служит гарантией уровня искусства, еще не получившего широкого признания, ничуть не меньше, чем принадлежность к крупным музейным коллекциям. Это существенная сторона признания художника. Из переписки мы узнаем и о географии распространения популярности Шагала. На выставку произведения художника прибыли из Франции, Германии, Голландии, Бельгии, США, России. Упоминаются сведения о наличии полотен в музеях и частных коллекциях Чехии. Переписка позволяет понять, к каким коллекциям на 1933 год принадлежали произведений Марка Шагала и каково было продвижение их от одного владельца к другому. Это тем более важно, что в том же году в Маннгейме нацисты сожгли ряд его работ, включенных в список произведений «дегенеративного» искусства. Упоминаемые в переписке сведения о ценах на картины Шагала в 1927 и 1933 годах в сравнении с ценами на произведения других художников, его современников, интересны и важны для понимания того, как складывалась конъюнктура рынка искусства в зависимости от политической и экономической ситуации.

 

 

1 июля 1933

М-е,

Я очень обрадовался, узнав от господина Шарля Има Оберштега, коллекционера из Базеля и члена нашего Комитета «Общества изобразительных искусств», о том, что Вы хотели бы устроить в Базеле большую выставку Ваших произведений. Пребываю в нетерпении. М-е Им Оберштег говорил о 120-150 полотнах, которые Вы могли бы представить нам осенью этого года.

Я благодарю Вас за это обнадеживающее известие и прошу Вас подтвердить мне его лично, чтобы мы могли немедленно начать переговоры.

М-е Шагал, примите мои наилучшие пожелания,

Хранитель базельской Кунстхалле

[В. Барт]

 

3 июля 1933

15 Av. des Sykomores

Paris (16 е)

М-е,

Спешу принести Вам мою благодарность за милое письмо от 1 июля. Я удостоился чести принять у себя м-е Шарля Има Оберштега, предложившего организовать большую выставку моих работ в базельской Кунстхалле.

Я высоко ценю Ваши усилия по популяризации современного искусства и принимаю предложение с большим удовольствием. Полагаю, что эта выставка будет иметь большое значение.

Для меня желательно и чрезвычайно важно показать большую часть моих работ, которые охватывают период с 1907 года до настоящего времени, и Ваше Общество должно будет их принять. Надеюсь на Ваше (участие) расположение.

Я мог бы предоставить около 70 полотен и рисунков гуашью из личного собрания. Но большая часть моих значительных работ находится в музеях и частных собраниях во Франции, Германии, Швейцарии, Бельгии, Голландии, Америке и России.

М-е Амбруаз Воллар6 с удовольствием даст в Ваше распоряжение гравюры и гуаши из своего собрания.

Я сделал для него серию гравюр (100) к «Мертвым душам» Гоголя, еще 100 — к «Басням» Лафонтена, около 20 гуашей — на тему «Цирк», сейчас же я работаю для него над гравюрами и гуашами к Библии. Часть этих гравюр мы могли бы выставить.

Конечно, я помогу Вам, в любом случае чем смогу, указав адреса при поиске моих картин.

В ожидании новостей, на которые очень надеюсь, с искренними пожеланиями и добрыми чувствами,

Марк Шагал

 

26 июля 1933

М-е Шагалу, мэтру-художнику

Дорогой, м-е,

Я еще хотел бы спросить Вас о том, будете ли Вы в Париже на неделе с 6 по 12 августа, по крайней мере до 8 августа, потому что подготовка к выставке Майоля, которая должна открыться у нас 5 августа, к сожалению, задерживает меня здесь. Я не смогу отправиться в Париж ни на этой, ни на следующей неделе.

Если в августе Вы уедете из Парижа, сообщите мне, где я мог бы Вас найти. Таким образом, в это время я с удовольствием встретился бы с Вами где-нибудь в провинции или у моря, если Вы дадите мне адрес Вашего летнего местопребывания. Если Вам не трудно, сообщите, не важно, каким образом, где мы могли бы обсудить подготовку к Вашей выставке.

Господин Шарль Им Оберштег уехал из Базеля, чтобы провести 4-недельный курс медицинского обследования, что необходимо при его слабом здоровье.

Примите мои самые искренние пожелания,

[В. Барт]

 

25 августа 1933

Amphion-les Bains

(Haute Savoie)

Hôtel Beau-Rivage7

Дорогой м-е Барт,

Спасибо за Ваше письмо. Мы сейчас находимся в Amphion-les Bains, можно сказать — vis-a-vis. Вы никогда не гуляете по французскому берегу? Мы пробудем здесь некоторое время. Мы были бы рады принять Вас у себя, если Вы надумаете.

Я узнал адрес Рене Гаффе (бывшего коллекционера, владельца полотен «Я и деревня», «Двойной портрет»): Bruessel, 2 rue Crespel.

Я надеюсь, что Вы оправились от Вашего недомогания.

С дружеским приветом,

Марк Шагал.

 

29 августа 1933

Дорогой м-е Шагал,

Счастлив был получить Ваш адрес в Savoie, теперь смогу дать Вам первый отчет о подготовительной работе к выставке. Для выработки окончательного плана ждем обещанного Вами визита, возможного благодаря нашему с Вами соседству.

Ниже прилагаю список лиц, уже принявших решение об участии в ноябрьской выставке:

1. Барон фон дер Гейдт8, Аскона

2. Шарль Им Оберштег, Базель

3. Мадам Гоффманн9, Базель

4. Андре де Риддер, Брюссель (он хотел мне дать еще один свой адрес в Бельгии)

5. Леон Бернгейм, Париж

6. Виконт де Ноай

7. Артур Фонтен

8. Морис Рейналь

Госпожа Нелли Вальден10 предоставила нам следующие картины:

9. Торговец скотом

10. Солдат пьет

Кроме того, она предложила:

11. Пейзаж (он ей особенно нравится)

От нее у нас следующие акварели:

12. Женщина с коромыслом

13. Дождь

14. Святое семейство

15. Старик в очках

16. Нищий со скрипкой

17. Столовая

18. Деревенская улица

19. Рисунок (акварель)

И еще 2 рисунка китайской тушью:

20. Еврей

21. Деревенский музыкант

Госпожа Нелли Вальден написала, что она может предоставить еще от 12 до 15 акварелей, которых в этом списке нет.

Я попросил ее дать этот список. Кроме того, она ответила, что не знает адреса, о котором я, по Вашему совету, у нее осведомился. Тогда я обратился за сведениями к моим знакомым в Берлине, прежде всего — к заместителю хранителя Национальной галереи.

У меня еще нет никаких новостей из России. Как я уже говорил Вам во время нашей последней встречи, у нас в Базеле есть еще одна картина:

22. Вид на Париж с Эйфелевой башней.

Из коллекции Гесса мы получили большое полотно:

23. Женщина и осел.

Я буду немедленно информировать Вас обо всем происходящем.

Всегда Ваш [В.Барт]

Прилагаю адресованное мадам Джейн Шеврель письмо, адрес которой вы мне дали в Париже. Будьте любезны передать ей мое письмо.

 

4 сентября [1933]

Amphion (К.8)

Beau-Rivage

Дорогой м-е Барт,

Большое спасибо за Ваше письмо. Я рад такому количеству положительных ответов, полученных Вами за короткий срок (да еще и в каникулы). Есть ли другие новости?

Я очень рассчитываю на полотна от Кёлера11 из Берлина (есть у Вас в Берлине солидные знакомства? Все так изменилось, что своих я потерял); а также на произведения из коллекций: Ренолт-Ларен, Амстердам, Haardestradweg 51 (Городской музей Амстердама, туда я тоже писал); а также Рене Гаффе (Bruessel, rue Crespel 2, ему я написал), на полотна м-е Гуггенхейма12 (глава некоей индустрии в Нью-Йорке, я надеюсь, Вы знаете его адрес — я его потерял), и на картины из России. Не получили ли Вы ответ от м-е Карла Вита (Koln, Oberlauderwall, 14), недавно написавшего мне, что у него есть сведения о моих двух работах: «Рождение» и «Шаббад».

М-е Карл Нирендорф13 (Berlin W 35, Magdeburgerstrasse, 5) часто оказывался осведомленным о судьбе моих довоенных произведений, так же как — военных, а м-е Нойманн из Берлина, сегодня владелец галереи в Нью-Йорке, и м-е Флехтгейм из Берлина, чьего адреса я совсем не знаю, могли бы быть полезны. Я думаю, что галерея Симон в Париже могла бы их найти.

Акварели, переданные мадам Вальден, — маленькие. У меня есть еще несколько подобных дома, но прежде всего я хотел бы показать свои большие картины, важнейшие, а не слишком маленькие вещи.

Не считаете ли Вы полезным оповестить некоторые журналы в Париже, наиболее современные, такие как Cahiers dArt, Minotaure, Formes.

Я намерен оставаться здесь самое позднее до 15 сентября.

Желаю Вам всего наилучшего, примите мой самый сердечный и искренний привет,

Ваш Марк Шагал.

 

6 сентября [1933]

Amphion

Дорогой м-е Барт,

Только что получил письмо от м-е доктора Гаубриха из Кёльна. Прилагаю его. Рад тому, что он готов предоставить нам все мои произведения из своего собрания. Пожалуйста, попросите у него все мои полотна. Думаю, все они представляют интерес. Не могли бы Вы также спросить доктора Гаубриха: не знаком ли он с другими владельцами моих работ и не смог бы он передать им нашу просьбу, прежде всего — м-е Кёлеру, без особого удовольствия предоставляющего нам находящиеся у него полотна.

Было бы неплохо написать также господину Дезаруа из музея Jeu de Paume и попросить его одолжить нам мои полотна, находящиеся в его музее.

Буду рад что-либо услышать от Вас. Примите мой дружеский привет,

Марк Шагал

 

7 сентября 1933

Дорогой м-е Шагал,

Очень признателен Вам за оба письма — от 4 и 6 сентября и спешу на них ответить.

Что касается господина Гаубриха, письмо которого Вы прилагаете и которое возвращаю, — хотел бы знать: этот вопрос я адресую Вам: может быть, стоит дать репродукции с №№ 5—9?

Что касается акварелей мадам Вальден, я нахожу, что Вы правы, желая пренебречь работами небольшого формата и сосредоточить внимание на крупных полотнах. Я как раз получил письмо от м-е доктора Вита из Кёльна, сообщающего, что м-е доктор Гаубрих владеет, по крайней мере, 4-мя Вашими полотнами.

Это очень хорошо, что м-е П.А.Ренолт из Ларена согласен дать нам картины из своей коллекции. Он уже дал соответствующее распоряжение музею в Амстердаме.

Жорж Бернгейм также сообщил о своем согласии дать «Новобрачную». Он пишет, что остальные полотна, отмеченные в Вашем списке, находятся у Бернгейма-младшего. Он сообщает также адрес владельца «Влюбленных» (1910). Это Ханс Бергманн из Дрездена. Я ему только что написал.

Бернгейм-младший14 ответил, что я должен приехать к нему сам и отобрать работы для базельской выставки. В свою очередь я написал ему, что не вернусь в Париж так рано и что Вы посетите его после 15 сентября и отберете полотна. Бернгейм-младший предлагает акварели к басням Лафонтена. Они разве не у Воллара? Хотелось бы избежать путаницы. Буду Вам очень признателен, если Вы составите мне список работ из коллекции Бернгейма-младшего, когда будете у него.

Что касается мадам Гоффманн из Базеля, она является владелицей небольшой картины, гуаши из серии «Ландшафты Франции». Не представляет ли интерес пополнение этой серии?

Из Германии ожидаю сначала распоряжения от заместителя хранителя Национальной галереи, моего друга. Он еще в отъезде. Я буду иметь в придачу 4 важных полотна из Висбадена и Маннгейма. Кроме того, один маршан из Маннгейма мне предлагает 3 картины: «Дом дедушки» (52х63 см), «Девушка под цветущим деревом» (приблизительно 70х80 см) и «Читающий» (28х44 см). Две последние представляют большой интерес и значение для базельской выставки. Что Вы думаете об этом?

Вот что я хотел Вам сообщить на этот раз. С сердечным приветом, преданный Вам

[В. Барт]

Я сообщу тем же способом Дезаруа в Jeu de Paume.

 

27 сентября 1933

Дорогой м-е Шагал,

Прежде всего отвечаю на Ваше письмо от 23 сентября. Рад, что Вами отобраны и получены полотна у Жоржа Бернгейма и Бернгейма-младшего, которые прибудут 7 числа, если не ошибаюсь. Что касается филиала Бернгейма-младшего в Люцерне, в связи с ним я как раз Вам писал о картинах, указанных Эпштейном. Я отметил, что мы от Воллара получим 19 гуашей из серии «Цирк» и некоторые из «Басен». Вы написали мне, что я получу и другие картины из последней серии. Какие именно, я еще не знаю ни одной из обещанных мне картин; их надо будет забрать у Бернгейма.

Написал м-е Креспо, не могу разобрать имени господина доктора, живущего по адресу: 14 rue de Pfalzburg (Суби?). Пожалуйста, уточните мне его. Что касается м-е Пьера Симона, в Вашем списке он обозначен как бывший владелец Ваших полотен. Я ему напишу, чтобы узнать — находятся ли они еще в его собственности?

М-е Кёлер из Берлина и м-е Кирхгофф из Висбадена ответили согласием. Другие немцы до сих пор отказываются от участия. Далее я хотел бы составить приблизительный список Ваших произведений, которые определенно будут экспонироваться в Базеле. Прежде всего обсудим вопросы, связанные с датой открытия выставки и каталогом. Мы отступили от графика, так как нужно было продлить выставку Майоля до конца сентября. Но сроки октябрьской выставки мы сократим: она будет продолжаться не более трех недель. Для Вашей выставки мы предлагаем время с 1 по 26 ноября, с возможностью продления на 1 неделю, то есть до 3 декабря приблизительно.

Что касается каталога, я думаю, Вам уже известно, что большой и великолепный каталог выставки Брака, известный Вам и стоящий несколько тысяч швейцарских франков, оплатит нам один меценат. Для вашей выставки мы предлагаем издание, подобное каталогу к выставке Майоля, образец которого я Вам, по Вашей просьбе, посылаю. Кроме того, отправляю каталог Громмера15. Что касается экспозиционной площади, количества живописных работ и акварелей, которые смогут вместить наши залы, то выставке Громмера было у нас уже очень тесно.

Это вынуждает меня подсчитать полотна, которые мы определенно получим к ноябрю. Вы сказали мне, что сами дадите приблизительно от 60 до 70 картин. К этому списку, в соответствии с моими данными, добавляются:

1. Свадьба 1910                                                 Им Оберштег

2. Париж 1911                                                    Витзингер

3. Акробат 1926–27                                            Гоффманн

4. Гуашь из серии
«Ландшафты Франции» (из Базеля)                             Гоффманн

5. Напиток 1925                                                  Ноай16

6. Цветы на стуле 1926                                      Фонтен

7. Невеста 1911                                                  Шеврель

8. Акробат                                                         Рейналь

9. Цветы на улице 1925                                      Линдауэр

10. Два букета                                                   Леконт (2?)

11. Васильки и лилии                                          Ж. Бернгейм

12. Ангел                                                            Ж.Бернгейм

13. Новобрачные                                                Ж. Бенргейм

14. Скрипач в красном                                       Бернгейм-младший

15. Дойка коровы                                              

16. Натюрморт                                                  

17. На софе                                                       

18. Похороны                                                    

19. Цветы                                                           Франк

20. Я и деревня                                                  Гаффе

21. Двойной портрет                                           Гаффе (2?)

22. Белые лилии 1932                                         Жирар

23. Гуашь из серии «Ландшафты Франции»       Гренобль

24. Портрет моей сестры 1908                           Гаубрих

25. Рождение 1909                                             

26. Шаббад 1910                                               

27. Желтый дом 1924                                        

28-30. Две акварели                                          

31-33. Три рисунка                                            

34. Портрет моей невесты                             фон дер Гейдт

35. Юбилей? (L’ anniversaire?)                           Киршхоф

36. Распятие                                                       Кёлер

37. Мать 1913                                                     Ренолт

38. Автопортрет 1911/ 12                             

39. Музыкант                                                    

40. Портрет моей дочери 1924                          

41.Пейзаж с цветами 1929                                

42. Наездница 1931                                           

43. Хлев 1927                                                     де Риддер

44. Новобрачные (Эйфелева башня)                  Галерея

45. Продавец скота                                            Вальден

46. Солдат пьет                                                 

47–54. 8 акварелей                                            

55-56. Два рисунка китайской тушью                

57. Осел и женщина                                           Гесс

58. Портрет м-е Супервиля                                Супервиль

59-77. Гуаши из серии «Цирк»                            Воллар

78-85. Гуаши из серии «Басни»                          Воллар и Бернгейм-младший

 

Включив еще несколько картин, в получении которых мы почти уверены, получим примерно 90 полотен. Если добавить к ним еще 60 Ваших, залы будут почти переполнены, тем более что некоторые из Ваших работ требуют больше места, чем картины Громмера. Но лучше получить чуть больше — иметь в запасе на случай необходимости. Я очень рассчитываю, например, на гуаши из серий «Цирк» и «Басни», которые придадут особый смысл экспозиции для истинных любителей искусства.

На сегодня все. Сообщите, пожалуйста, о дне, когда мы сможем встретиться в Базеле. Будем счастливы снова увидеть Вас.

С искренним приветом и преданностью,

[В. Барт]

 

2 октября 1933

Дорогой м-е Шагал,

Я намерен уехать на пятнадцать дней. Тем временем мои сотрудники будут поддерживать связь с отправителями Ваших произведений.

Тотчас отвечаю на Ваше письмо от 28 сентября. Получил согласие м-е Каган-Шабшая17, написал мадам Ирене Руефф и Президенту Буисону. М-е Жирар предложил мне дать на время [выставки] «Белую сирень», она, вроде бы, принадлежит ему, обещал мне и вторую картину из коллекции какого-то любителя.

Навели справки о том — нельзя ли перенести дату открытия Вашей выставки. Но исключено. Мы должны открыться в самом начале ноября. Ежегодно в декабре месяце у нас проходят рождественские выставки отечественных художников, от которых они не откажутся. Но продление, о котором я Вам писал, возможно.

С искренним приветом

[В. Барт]

В следующие дни отправляйте, пожалуйста, Ваши письма на имя моего заместителя — м-е К. Эггера .

P.S. М-е Пьер Симон отказался предоставить нам свои картины.

 

7 октября 1933

Villa Montmorency

15, Av.des Sycomores

Р a r i s 16 e

Auteuil 22-69

Дорогой м-е,

Получил Ваше письмо от 2 октября. А также письмо от мадам Ирены Руефф, попросившей известить ее о дате открытия выставки, для которой у нее есть картина, и еще она будет искать гуаши. Может быть, она успеет их дать.

Напишите, пожалуйста, мадам Вере Мазе (Berlin, Hallensee, Nestorstr. 20). У нее — мой автопортрет 1914 года. Было бы хорошо его получить.

У меня есть также согласие м-е Габриельсона из Гётеборга (Швеция). Прилагаю его письмо: он мог бы изготовить клише за свой счет, чтобы репродукции с его картин вошли в каталог. Что касается пересылки, я не совсем понял, хочет ли он оплатить сам доставку картин. Напишите ему, пожалуйста, незамедлительно, чтобы у нас было достаточно времени для их получения.

У Бернгейма-младшего мы можем взять из его собственной коллекции еще «Цветы» и некоторые гуаши из серии «Басни Лафонтена»: «Волк, мать и дитя», «Утопленница». Они согласны нам их дать.

Мне кажется, есть еще несколько офортов из серии «Басни Лафонтена», всего — 3, у мадам Бонье 159 avenue de Wagram, Рaris. Напишите ей, пожалуйста.

Я получил каталог Майоля и благодарю Вас за него. Вы предлагаете мне сделать подобный же? Я согласен. Но для этого нам необходимо столько же репродукций и моя фотография. Скульптор Гаргалло, выполнивший мой портрет, предлагает фотографию своей скульптуры. Что думаете по этому поводу Вы?

Чтобы отблагодарить несколько коллекционеров, я предложил бы дать по фотографии их картин, если Вы не против. Например, следующих18:

1. Портрет                                                                               Гейдт v

2. Свадьба                                                                              Им Оберштег v

3. Я и деревня                                                                         Гаффе

4. Автопортрет                                                                        Ренолт

5. Распятие                                                                             Кёлер

6. Шаббад или Рождение                                                        Гаубрих

7. Над городом                                                                       Каган-Шабшай

6. Напиток                                                                               де Ноай

8. Акробат                                                                              Гоффманн

9. Рисунок гуашью из «Цирка» или басен Лафонтена             А.Воллар

10–12. Интерьер и работы гуашью Габриельсона (за его счет).

 

Может быть, мы могли бы просить коллекционеров о том, чтобы они купили фотографии своих полотен. Впрочем, не стоит злоупотреблять их любезностью. Что касается предисловия, господин Барт говорил о подготовленном им самим, от чего я в восторге. Нельзя ли опубликовать еще одно — написанное господином Жилем де ла Туретом (заместителем хранителя Petit-Palais) — о довоенном периоде моего творчества? Что Вы думаете по этому поводу?

В ожидании хороших вестей от Вас, остаюсь с добрыми чувствами,

Шагал

 

14 октября 1933

Klostergasse 5

Господину Марку Шагалу

М-е,

Подтверждаю получение Вашего письма от 12 октября и уточняю некоторые детали, остававшиеся до сих пор не выясненными: картина виконта де Ноайя находится не в Париже, а в Ивере. Было бы очень сложно и рискованно отправлять ее оттуда, нам не известен адрес ни одного надёжного посредника.

Робино19 пишет, что адрес мадам Леконт (23 rue Royale) неверен. Ему ответили, что могла иметь место путаница с адресом. Проинформируйте, пожалуйста, и дайте верный адрес Робино.

Никакого ответа ни от Рафаэля Креспо, ни от д-ра Суби не получили. От картин последнего мы вынуждены отказаться, так как не имеем никакой информации об их количестве и состоянии. Согласно новым таможенным предписаниям, мы должны представить им точный список работ с проставленными ценами. Подпишите его. Пожалуйста, и отправьте Робино не позднее понедельника.

Поэтому мы отправили Вам телеграмму: «Будьте любезны срочно выслать список Ваших картин с указанными на них ценами». До настоящего времени у нас его нет. Поскольку нам этот перечень нужен незамедлительно для таможни, мы Вам телеграфировали и просим Вас еще раз — отправить его нам по почте.

Мы ждем фотографий со скульптурного портрета Гаргалло и статью м-е Жиля де ла Турета. Возвращающийся в понедельник м-е Барт позаботится о последней.

Мы пришлем Вам пригласительные билеты.

Достигнута договоренность о пересылке картин из Германии, Нидерландов, Бельгии и Гётеборга. Что касается Праги, то мы вынуждены отказаться, поскольку у нас уже были сложности с музеями и отдельными коллекционерами из этого города.

Мы написали Воллару о рамках.

Музей Jeu de Paume дал согласие.

Вы нам так ничего не написали ни о плакате, ни о предложении, которое мы Вам сделали.

М-е Шагал, примите мои наилучшие пожелания,

[К. Эггер]

 

16 октября 1933

Villa Montmorency

15, Av. des Sycomores

P a r i s (16e)

Auteuil 22-69

М-е

Только что получил Ваше письмо от 14 октября.

Спешу выслать Вам список моих картин с указанными на них ценами. (Пожалуйста, перешлите мне это письмо обратно с печатным вариантом, если Вы не сможете разобрать мой почерк.) Для подстраховки можете, если хотите, немного снизить цены. Всего будет 81 полотно — масло и гуаши, 22 небольшие гравюры, и упаковка с 21 акварелью и 2 эскизами плаката. Все без рам.

Надеюсь, этого будет достаточно. Вы должны лишь сделать отбор.

Господин Воллар не дает гуашей из своей коллекции (больше не могу настаивать). Может быть, Вы найдете рамы для 21 моей акварели и для больших полотен, поскольку мой столяр не справился даже с изготовлением рам для основных — к назначенному сроку.

В связи с задержкой столяром оформительских работ, картины не смогут прийти вовремя. Надеюсь, может быть, отправить несколько вещей, оставшихся не оформленными. Их можно экспонировать под стеклом на столах. Задержка также произошла по вине экспедиции, и нужно попросить м-е Робино переслать остальные картины через 2-3 дня. Приношу извинения.

Мне не известен адрес м-е Леконта. Его имя стоит в списке картин, обещанных господином Бартом. Я думал, что у Вас есть его адрес. Жаль, что не будет полотна от виконта де Ноайя. Я получил уже отрицательный ответ от д-ра Суби.

Хочется надеяться, что вовремя прибудут, по крайней мере, полотна из Германии, Нидерландов, Бельгии и Гётеборга.

Месье де Риддер сообщил мне адрес д-ра Потрана, владельца моих «Трех акробатов» — Bruessel, 33 rue de Luxembourg.

Я выслал Вам две фотографии скульптуры Гаргалло, которые он мне дал. Подходят они для каталога, или Вы предпочли бы фотографию скульптора? Я вышлю Вам также статью м-е Жиля де ла Турета. М-е Барт предложил мне сегодня поместить ее в одну из швейцарских газет.

М-е де Риддер не против написать предисловие. Будут ли другие статьи, кроме статьи д-ра Барта?

Поскольку собралось много небольших полотен, а м-е Воллар не готов предоставить свои, я надеюсь, что для собранных у Вас найдется достаточно места. Хотите ли Вы, чтобы я приехал за один-два дня до открытия выставки, чтобы немного помочь Вам?

Я прошу Вас не указывать цены в каталоге. Каталог должен быть таким же, как у Майоля и Брака. Думаю, что Вы не сможете указать в каталоге полные названия небольших полотен и акварелей. Будет более чем достаточно их все пронумеровать.

Надеюсь, что м-е Барт скоро вернется.

Примите мои наилучшие пожелания,

Шагал

 

Villa Montmorency

15, Av. des Sycomores

21 октября [1933]

P a r i s (16e)

Auteuil 22-69

Дорогой м-е Барт,

Получил Ваше письмо и благодарю Вас. Рад, что Вы смогли немного отдохнуть.

Робино забрал вчера последние мои картины. Надеюсь, они дойдут до Вас в хорошем состоянии. Там есть много очень больших полотен, я надеюсь, что Вы найдете для всех достаточно места. Все вместе взятое будет трудно развесить — тут и старые и новые работы. Я думаю, будет лучше, если мы построим экспозицию, опираясь на их основной цвет. Так мы, скорее всего, сумеем обозначить рубеж между старыми и новыми.

Чтобы представить только большие полотна из частных коллекций, надеюсь, Вы не взяли небольшие акварели мадам Вальден и м-е Гаубриха, Я забыл еще написать для каталога названия эскизов к библейским сюжетам:

1. Сотворение человека

2. Ноев ковчег

3. Обрезание Исаака

4. Жертвоприношение Авраама

5. Авраам и три ангела за столом

6. Авраам оплакивает Сару

7. Жертвоприношение Ноя

8. Авраам в сопровождении трех ангелов идет в Содом

9. Явление радуги Ною

Я не хочу на плакате и в каталоге именоваться русским художником. Позволяю себе просить об этом, поскольку, хотя являюсь русским по происхождению и, вероятно, имею русскою душу, я рассматриваю себя как художника, а не как русского художника. В любом случае, меня не признают сами русские художники.

Я отправил Вам статью м-е Жиля де ла Турета. Он согласен с тем, чтобы Вы передали ее в какую-нибудь газету. Но он просил подписать статью только именем, не называя занимаемой им должности, в отличие от каталога, если Вы собираетесь туда её включить.

До следующего письма остаюсь с наилучшими пожеланиями,

Марк Шагал.

 

16 ноября 1933

Дорогой м-е Шагал,

Приношу извинения за то, что так долго не давал о себе знать. Всегда есть множество более или менее важных дел, отодвигающих те, что хотелось бы сделать в первую очередь. Поэтому я очень рад Вашему милому письму, которое только что получил. Оно напомнило нам о Вашем пребывании в Базеле и совместно проведенных часах на выставке и в кругу друзей.

Если и нужно высказывать благодарность, то я полагаю, дорогой м-е Шагал, она должна быть, по меньшей мере, обоюдной.

Вы сделали нам огромный подарок и Вашим искусством, и Вашим с женой присутствием. Художник — это всегда тот, кто дает.

Дела у нас продвигаются очень медленно в связи с нашей, скорее тяжелой [на подъем] алеманской расой. Поэтому мы только сейчас подумываем о том, чтобы поблагодарить Вас наилучшим и наивыгоднейшим для обеих сторон образом. Думаем мы об этом постоянно, и решающий шаг будет сделан во время заседания, которое должно состояться в ближайшие дни. Среди посетителей царит тот же дух инертности: много вопросов, никаких решений. Но и здесь мы рассчитываем на конечный результат.

Ваша выставка все сильнее привлекает внимание общественности. Больше, чем вторая по величине экспозиция года — Майоля, — и ничуть не меньше, чем третья — Руссо. Жаль только, что она не может продлиться долее — соотечественники ждут под дверью! — и даже не может без изменений переехать в Брюссель. Твердо решено и согласовано, что мы не будем иметь никаких дел с Бельгией. В любом случае м-е Дезаруа заставляет ждать своего ответа. По крайней мере, я пока ничего не получил. Может быть, Вы, со своей стороны, что-нибудь знаете.

Что касается издательства Браун, дело, кажется, еще окончательно не решено. Издатель ничего не хочет оплачивать, насколько я понял, а фотограф Шпренг не желает бесплатно делать фотографии. Они должны сначала договориться друг с другом! Только после этого мы с Вами сможем условиться о тексте.

Мы собираем для Вас газетные и журнальные рецензии, отзывы. Мы отправили каталог всем коллекционерам и хотим послать его также фирме «Дувин» в Лондон.

Надеюсь, что рассказал все то интересное, что существует на сегодняшний день.

Кланяюсь вам обоим,

[В. Барт]

 

22 ноября 1933

Дорогой м-е Шагал,

За не слишком многообещающим молчанием — наконец несколько известий! Они не таковы, что Вы будете прыгать от радости до потолка, но все-таки это новости.

Мы продали маленькую «Наездницу», по каталогу №92. Кроме того, от одного любителя мы получили предложение купить у нас на № 50 («Женщина на осле»), но — 3000 вместо 4000 швейцарских франков. Что касается нас, решения принимаются очень медленно: потребуются 2 заседания. Первое пройдет сегодня вечером, второе — в пятницу на следующей неделе, незадолго до закрытия, — которое, к сожалению, все ближе!

Я надеюсь, что смогу сообщить Вам вскоре нечто более существенное. Желаю Вам меньше тумана, чем здесь у нас (4 дня, как в Лондоне).

Поверьте, что я посылаю Вам и Вашей жене свои наилучшие пожелания,

[В. Барт]

 

24 ноября [1933]

Дорогой м-е Барт,

Большое спасибо за Ваше милое письмо.

Что касается предложенных за «Женщину на осле» 3000 фр., я искренне удручен. В общем и целом, с учетом тяжелых времен, мои цены (нетто, сюда присовокупляются, естественно, Ваши проценты) очень занижены. В течение многих лет я берег это полотно для выставки, не желая его продавать, и я заверяю Вас, что часто отказывался и от предложений продать его по более высокой цене, чем названная мною Вам.

А теперь даже эту сумму не хотят платить? Дорогой м-е Барт, не могли бы Вы сообщить мне фамилию этого любителя (он важное лицо?) раньше, чем я приму свое решение? Разница для покупателя, искренне влюбленного в картину, не слишком велика. Со своей стороны, мне очень больно расставаться с ней, да еще и за такую низкую цену.

До принятия решения, если позволите, я буду ждать от Вас известий. Примите мой сердечный привет,

Марк Шагал

 

29 ноября 1933

Дорогой м-е Шагал,

Спешу сообщить Вам, что любитель, предлагающий 3000 франков вместо 4000 за «Женщину на осле» — мадам Гоффманн. При этом она обращает наше внимание на то, что когда в 1927 году она приобрела Вашего «Акробата» за 4500 фр., другие художники и «продавались» и «покупались» по значительно более высоким ценам. Теперь же положение изменилось, ничего не продается, и цены в основном стали низкими. Госпожа Гоффманн придерживается мнения, что это положение необходимо учитывать, и настаивает на своей цене — 3000 фр.

Что касается нас, заседание будет проходить лишь в следующую пятницу вечером, и там будет решаться вопрос о приобретении одного полотна для нашего собрания (его Вы еще не видели, поскольку оно, к сожалению, спрятано в запасниках до момента открытия нового музея).

Дорогой м-е Шагал, примите вместе с Вашей женой мои наилучшие пожелания и дружеские заверения в моей преданности,

[В. Барт]

 

2 декабря 1933

Дорогой м-е Шагал,

Решение принято. Мадам Гоффманн приобрела «Женщину на осле» за 3000 фр. Кроме того, она хочет купить у Вас две небольшие работы: «Мост» (300 фр.) и «Интерьер» (400 фр.), обе за 600 фр. Она хочет подарить их нашему музею, но по причинам, мне не известным, хочет заплатить только 600 вместо 700 фр. Пожалуйста, скажите что-нибудь по этому поводу! Госпожа Гоффманн была свидетелем наших бесед о покупке, и она хотела бы, чтобы у нас, в любом случае, осталось воспоминание о Вашей выставке. Она видела, что вопрос покупки одной из Ваших работ для нашего собрания по причине высокой цены остался открытым. «Старик в зеленом», восхитивший нас с самого начала, оказался для нашей кассы слишком дорог, равно как и большой «Автопортрет со стеклянным сосудом» и «Скрипач» 1923 года. Мы не смогли договориться и по поводу двух картин: одни хотели приобрести «Русскую деревню» (№ 51), другие — «Смерть» (№ 1), и вопрос остался в подвешенном состоянии. Решение было бы легче найти, если бы Вы немного снизили стоимость одного из этих полотен. Тогда мы склонились бы в пользу того или другого.

Причиной подобного обвала цен (должен Вам это сказать) стал опыт наших коллекционеров, постоянно получающих предложения по более низким ценам. В соответствии с этой логикой и картины Шагала могут пойти по такой же цене.

Пожалуйста, ответьте как можно скорее на все вопросы и не сердитесь на меня! Я никогда не был торговцем в отличие от многих других.

Сердечный привет вам обоим,

[В. Барт]

 

14 декабря 1933

Дорогой м-е Шагал,

Закрытие нашей большой выставки, к сожалению, вряд ли можно назвать блестящим. Тем не менее, вместо поддержки Вы, высказали нам неодобрение, как и достопочтенный и упрямый старец Аристид20. Он возлагал столько надежд на ретроспективные выставки своих работ минувшим летом, но, увы, совершенно не знал базельскую публику. Его ожидания были подготовлены реакцией публики в Испании.

Мы отправили Вам все, за исключением «Женщины на осле» и двух небольших работ «Мост» и «Интерьер». Все три были приобретены госпожой Гоффманн. Еще три небольшие работы: «Наездница», рисунок гуашью «Старый музыкант» и «Акробат» были куплены другими коллекционерами.

У себя мы бы оставили «Смерть». Наше руководство решило приобрести это полотно для картинной галереи, уйдя тем самым от дальнейших споров. Но — к несчастью — согласно подсчетам нашего бухгалтера, расходы на мероприятие выросли до небес. Комитет охвачен ужасом и клянется быть осторожнее и разумнее в дальнейшем. И более скромным в 1934 году. Он решил вернуть Вам и «Смерть», которая, хотя я лично об этом бесконечно сожалею, будет Вам выслана отдельно.

[В. Барт]

 

27 декабря 1933

Дорогой м-е Шагал,

Получив с выставки принадлежащее ему полотно «Праздник», м-е М.Каган-Шабшай обнаружил на голове раввина небольшую царапину. Мы крайне сожалеем о случившемся и надеемся, что господин Каган видит все в несколько более мрачном свете, чем на самом деле, и что это повреждение может быть удалено без особого труда. Вы окажете нам огромную услугу, проверив эту картину и высказав на сей счет свое мнение. Не могли бы Вы оказать любезность, позаботившись о том, чтобы дефект был аннулирован и чтобы нам не пришлось обращаться к эксперту и страховому агенту.

С надеждой посылаю Вам изъявления своего глубочайшего уважения,

заместитель хранителя [К. Эггер]

 

9 января 1934

Марку Шагалу, мэтру-художнику

М-е,

Плохо себя почувствовав, профессор Барт был вынужден по предписанию врача незадолго до Рождества покинуть Базель, что привело к неразберихе во всех делах, поскольку именно к концу года накапливается множество их, требующих разрешения. Сейчас в Кунстхалле проходит выставка Модильяни. Что касается задержки выплат за Ваши проданные полотна, то причиной тому — отсутствие мадам Гоффманн в Базеле. Господин Эггер намерен встретиться с ней тотчас по ее возвращении и, несомненно, уладит все дела. Поэтому просит Вас быть снисходительным и еще немного подождать.

Многоуважаемые м-е и мадам Шагал, примите уверения в нашем почтении,

Секретариат базельской Кунстхалле.

 

18 января 1934

Дорогой м-е Шагал,

Наконец мы можем отправить Вам счет за проданные на выставке картины. Опоздание объясняется отсутствием госпожи Гоффманн, в результате чего я лишь вчера мог затребовать эти деньги. Посылаю Вам чек в Париж на 21640 [швейцарских] франков, точный перевод стоимости следующих полотен:

— Женщина на осле                                  3000

— Мост                                                    600

— Интерьер                                              600

— Наездница                                            400

— Акробат                                               200

— Старый музыкант                                 200

                                                                  _________

                                                                  4 400

Из стоимости мы не удержали плату за посредничество, хотя мы и должны оплатить еще довольно большой таможенный сбор. Вы можете убедиться в том, что мы сделали все возможное для облегчения продаж.

Подтвердите мне, пожалуйста, получение чека. Примите мой самый сердечный привет. Кланяйтесь от меня также мадам Шагал.

Преданный Вам

заместитель хранителя [К. Эггер]

 

Спустя 23 года (август—октябрь 1956), галерея познакомила публику с произведениями Шагала, выполненными им в последние годы, представив 146 работ, многие из которых были воспроизведены в иллюстрированном каталоге. А в 1984 году базельская Кунстхалле и мэтр-художник открытием большой ретроспективной выставки 97-летнего Шагала отметили полувековой юбилей своего успешного творческого сотрудничества21.

 

Библейское послание.

 

В 1967 году в цюрихском Kunsthaus по случаю восьмидесятилетия Марка Шагала проходила выставка его работ. В числе экспонируемых были и эскизы к витражам для синагоги Университетской клиники Хадасса в Иерусалиме (1962), вызвавшие особый интерес у комиссии по реконструкции цюрихского собора Fraumünster и ставшие первопричиной ее обращения к Марку Шагалу с предложением о сотрудничестве.

Когда в 1960 году началась реконструкция собора Fraumünster, было принято решение восстановить прекрасные позднероманские хоры, из-за перестроек последнего столетия затерявшиеся в колоссе готического храма. Пристроенные после 1250 года к старому алтарю и двум башням каролингского собора, прямоугольные хоры после реставрации интерьеров открыли связанное с алтарем соборное пространство. Таким образом, был восстановлен храмовый ансамбль, объединивший аттические базы, капители, полуколонны мощных опор хоров, украшенные романским орнаментом, с частично сохранившими декор XV века стенами и крестообразным куполом с красными и синими звездами в круглом медальоне, расписанном после 1270 года и обновленном в 1912 году.

Оставалось вернуть жизнь витражам X века. Чтобы выполнить эту работу, дважды проводился внутришвейцарский конкурс художников, не давший положительных результатов. Тогда и было сделано предложение Марку Шагалу, хотя надежд на согласие восьмидесятилетнего мастера почти не было. Но Шагал принял предложение, проникнувшись, по его словам, ощущением «святости места», едва он переступил порог собора22.

Во второй половине 1968 года в Сен-Поль-де-Вансе художник создал эскизы для пяти витражей. Они произвели впечатление такой силы, чистоты и гармонии, что тут же получили одобрение. Оплату работы взяла на себя супружеская пара из Цюриха, пожелавшая остаться неизвестной, выполнение заказа — мастерская Жака Симона в Реймсе, прославленная как традициями, так и сотрудничеством с современными художниками. В ней под руководством Шарля Марка были выполнены все, за исключением первого, витражи Марка Шагала.

Когда Шагал приезжал в Реймс, он не только делал роспись, но сам готовил поверхность стекла, способную тончайше фильтровать проникающий сквозь него свет. В прозрачности, в характере проницаемости света он искал соответствие своему духовному восприятию. Витражи собора — это более 50 метров стекла. От Шагала потребовалась крайне интенсивная, длившаяся неделями изнурительная работа и длиной в жизнь опыт постижения Книги, которую он считал «самым великим в мире произведением искусства» и «величайшим источником поэзии на все времена».

Этот путь общения с Библией запечатлен в живописи, графике художника, в его автобиографической книге «Моя жизнь» и лирических стихах, опубликованных на русском языке в сборнике «Ангел над крышами», вероятно, лучших путеводителях и комментариях ко всему многообразному творчеству Мастера. Все они отсылают к одному из главных источников мировосприятия и художественного стиля Шагала, как он сам его понимал — религиозной в своей основе национальной культуре, с ее сближенностью Бога и будней, с присущим еврейской культуре пиететом перед Писанием. Признание Шагала «Я был вскормлен отцом и Библией» характерно для подобного типа сознания, но оно же свидетельствует о восхождении к всечеловечности. Уже в картине «Рождение» (1910; второй вариант 1912) он придал частному — рождению брата — архетипический смысл и соотнес частное с евангельским мотивом Рождества. Осмысление этого раннего, очень смелого эксперимента, связавшего воедино мир Писания и жизнь земную («Когда я пишу родителей Иисуса, я имею в виду моих собственных родителей»), зафиксированное в автобиографической книге, появится, когда придет уверенность в том, что «душа свободна», что «у нее свой разум, своя логика». «И только там нет фальши, где душа сама, стихийно, достигает той ступени, которую принято называть литературой, иррациональностью». Но не менее трудные вопросы требовали ответа незамедлительно: «Даст ли мне Бог или кто другой силу вдохнуть в мои картины дух молитвы и печали, молитвы об искуплении и воскресении?» Шагал поверял Книге свои сомнения: «Ты дал мне краски в руки, дал мне кисть, а как Тебя изображать — не знаю». Вера в спасительную силу религии, вера в магическую силу изображения, которую Шагал называл «химией», проявлялась в живописных полотнах «Адам и Ева» и «Голгофа» (1912), где впервые возникал глубоко его волновавший образ распятого Христа, с тех пор постоянный спутник творчества: «Еврей с лицом Христа спускается на землю, о помощи моля…» И особенно пронзительно — в «Белом распятии» (1938) — памятнике всем жертвам социальных потрясений, где Шагал вновь использовал образы, почерпнутые из разных культурных традиций и исторических эпох, в надежде найти убедительную визуальную формулу для выражения своего универсализма. С этой точки зрения показательно воссоздание знакомого художнику с детства провинциального российского мирка, с образами Богородицы и распятого Христа, в программном живописном полотне «Падение ангела» (1922—1947).

Новый — и один из самых важных — этап на пути общения Шагала с Библией начался, когда в 1930 году по заказу книгоиздателя Амбруаза Воллара он приступил к работе над иллюстрациями к Книге23. Художник с семьей предпринял ряд поездок на Ближний Восток, откуда привез предварительные наброски к офортам. Завершить серию, приостановленную после смерти Воллара, Шагалу удалось только в 1950-е годы. Но в 1955 году художник приступил к новой работе над библейским циклом — композиции из 12 эпизодов, взятых из Книг Бытия и Исхода. Спустя 11 лет он завершает ее. В 1973 году эти работы составят основу открытого в Ницце музея Марка Шагала «Библейское послание».

Биограф художника Франц Мейер отмечал, что в годы послевоенного духовного подъема Шагала новые впечатления, вроде пережитого восторга при виде средневековых витражей Шартра в 1952 году, приводили к поиску новых средств выражения. Художник стал изучать средневековые витражи, технику их изготовления. Нужен был лишь толчок извне, чтобы приступить к конкретной работе. Предложение выполнить витражи и керамические панно в церкви в Плато-де-Асси в Савойе (1957) пришло от любящего искусство доминиканского монаха отца Кутюрье. И Шагал вновь искал ответ на вопрос: как передать тайну «Библии — эха природы», Библии, которую он «не видел», но «нагрезил». «…В керамике или на витраже — все это труднее. Что я должен придать от себя этой земле Всевышнего, огню Всевышнего, Его листве, древесной коре, свету? Воспоминания мои о матери и об отце, о детстве, о моем народе, о том, что происходило с ним в течение тысячелетий? Или, может быть, душу мою?» В этот поздний период творчества Шагала монументальные росписи, мозаики, гобелены и витражи были главной точкой приложения сил. Один за другим Шагал создавал витражи для кафедрального собора в Метце (начаты в 1958-м) и синагоги Университетской клиники Хадасса в Иерусалиме (1962); для здания ООН в Нью-Йорке, Реймского собора (1974) и собора св. Стефана в Майнце (начаты в 1978-м), церкви Всех Святых Тадли (Кент, 1978) и других.

Заказчики не придавали большого значения принадлежности художника к той или иной религиозной конфессии. Как, впрочем, и Марк Шагал не делал этого различия, адресуя свои послания человечеству. Любовь определяет звучание его картин независимо от того, на светские или религиозные сюжеты они написаны. У них один источник любви. В работе над витражами цюрихского собора Шагалу представилась еще одна возможность выразить это.

 

«Пророки»

 

Северная сторона хоров, размер — 9,78 х 0,95 метра, основной тон — красный. В нижней части витража изображение Илии, старейшего из пророков, возносящегося на огненной колеснице, запряженной тремя огненными конями. Ниже — его ученик Елисей, помазанный им по указанию Божию в пророки. На краю кроваво-красной зоны страдания, в пространстве глубокого синего цвета сидит Иеремия, уже отвернувшийся от ужасов и страданий, свидетелем которых он был. Из рук темнокожего посланца он принимает заветы Господа Бога, чтобы их исполнить. В отличие от грандиозного, величественного в своей боли и одиночестве пророка, каким его изобразил Шагал в соборе Метца, здесь Иеремия тише и сдержаннее. В его скорбном плаче можно расслышать нотки утешения.

Верхняя часть витража посвящена теме сотворения мира. В закругленной нише едва выделенный на сумеречном фоне один единственный персонаж. От нимба над его головой исходят и падают вниз потоки света, подобно струящимся драгоценностям. Художник демонстрирует сочетание любимых красок: синий, красный, зеленый, желтый. В великолепном красном, отраженном гигантским рубином, находит свое выражение замысел Господа Бога. Это человек, уже отделившийся от Создателя, в предвкушении собственного пути. Перед ним и по контрасту с ним мирная бессловесная тварь, по-прежнему ищущая непосредственной близости к Создателю.

Образы пророческих видений составляют мозаику. Иезекииль видит всеобщее воскрешение из мертвых. Даниил, разгадывая сон Навуходоносора, повествует о трех царствах, сменяющих вавилонское, и о приходе в мир Спасителя. Исайя прозревает Господа Бога, восседающего на высоком престоле. Здесь же новозаветное апокалиптическое Откровение Иоанна. Соединенные в целое фрагменты, лишавшие библейский мир теологической логичности, но расцветившие его, приближали к человеку этот мир, словно призывая: «Если бы люди более внимательно читали пророков, они там могли бы найти ответы на самые разные вопросы бытия».

 

«Скрижали Завета»

 

Южная сторона хоров, размер — 9,77 х 0,96 метра, основной цвет — синий. Сюжет витража рассматривается сверху вниз. Моисей с каменными скрижалями в руках высоко парит над миром. Великий предводитель своего народа изображен в лучах света. В трактовке Моисея Шагал также отказался от прежних интерпретаций, в соответствии с которыми тот то почтительно принимал из рук Господа Бога скрижали, то разбивал их в гневе над непослушным ему народом. Моисей в соборе Цюриха озабоченно смотрит на людей. Его земная задача давно выполнена, ибо Закон дан. Его можно либо принять, либо отказаться. Как некогда избранному народу непокорность приносила бедствия, так и теперь людей, не повинующихся Закону, преследуют несчастья, нужда, войны. Они бегут от них за всадником с факелом в руке — живым олицетворением невзгод, нависших над человечеством. Привычным для себя образом Шагал соединил здесь разные исторические эпохи и источники, выявляя универсальный смысл происходящего. В самой нижней части витража мы видим шестикрылого серафима — символ надежды, несущего народу весть о мире. Пророчество Мессии о царстве мира сегодня ничуть не менее желанно.

 

«Лестница Иакова»

 

Восточная сторона, слева, размер — 9,25 х 0,98 метра, основной цвет — синий. Витраж посвящен любимому библейскому персонажу художника — Иакову. Его образ уже возникал в цикле офортов (1930—1935) на библейскую тему и в живописном полотне, начатом в 1956 году и завершенном спустя десять с небольшим лет. В 1962 году Шагал изображал Иакова в соборе Метца. В Цюрихе была предложена к тому времени последняя, итоговая, трактовка. То, что в Метце было размещено на четырехчастных витражах как две отдельные сцены: слева — борьба с ангелом, справа — видение Иаковом таинственной лестницы, ведущей в небеса, здесь заключено в узкое пространство одного витража. Рассказано очень естественно и, благодаря глубокому мистическому синему цвету, необычайно выразительно. В потоке света возникает узкая лестница с поднимающимися по ней ангелами. Иаков лежит не на каменистой земле, он парит с широко раскрытыми глазами и сложенными руками. Воспроизведен момент духовного прозрения Божией милости. Изображение Иакова обращено к сцене «Распятия» центрального витража.

 

«Сион»

 

Восточная сторона, справа, размер — 9,25 х 1,00 метрав, основной цвет — желтый. В ней запечатлен образ завоеванного Давидом г. Иерусалима с возведенной им новой скинией вместо обветшавшей Моисеевой для хранения Ковчега завета. В этой части Шагал соединил библейские представления со своими ощущениями от реального современного Иерусалима, который кажется здесь почти идиллическим, с его деревьями, домами, речной долиной, стенами. Если смотреть на этот город под знаком прорыва в апокалиптическое будущее, то становится понятен его образ, соединивший временное и вечное. Шагал передал это ощущение с помощью эффекта погружения героического города с его куполами и зубчатыми стенами в поток золотистого свечения. Взгляд зрителя скользит от остающихся в вышине созвездий и апокалиптического ангела, возвещающего прорыв к вечности, минует раскинувшийся под ними город и останавливается в нижней части витража на образе помазанника Божиего царя Израиля и псалмопевца Давида. Удивительна его голова. Лимонно-желтый отблеск на лице. Глубочайшей синевы темнота волос. Черно-белая корона на голове. За Давидом следом его жена, мать мудреца Соломона-строителя храма, миловидная и строгая, исполненная тихой грусти и горести. О храме напоминает семисвечник над ней. Ошибки раскаявшегося грешника Давида — в прошлом. Обратившийся к генеалогическому древу его рода и славным его потомкам центрального витража, он поет благодарственную песнь за победу над врагами, за Божию милость, за свое прощение, за дарованные силу и славу.

 

«Распятие»

 

Центральный витраж, размер — 11,22 х 1,30 метра, основной цвет — зеленый. Входя в собор с запада, прежде всего видишь высоко над кафедрой гигантского Христа во славе в мирном зеленом цвете витража. Красное, синее, желтое других витражей, словно подчиненные этой великолепной зелени, ею удерживаются в напряжении. Здесь кульминация всего произведения: это относится и к цвету, и к композиции, и к содержанию. Внизу, напротив царя Давида, скромно стоит Иосиф — связующее звено с домом Давида. Рядом райское дерево, подлинное дерево жизни, с раскидистой густой и высокой кроной поразительной красоты. Это генеалогическое древо Иисуса. В его сени в потоке света Божия Матерь с младенцем на руках. Взгляд Марии устремлен вдаль, и предчувствие печали уже пронзило ее душу. У ее ног покорный судьбе агнец. В числе многочисленных изображений агнца Шагалом, этот отмечен печатью грехов мира.

Между Марией и Христом — центральная зона, представленная фрагментами, отсылающими к сюжетам жизни и проповедей Иисуса. Тут и парящий голубь, несущий благую весть, ближе к правому краю витража — ослица, на которой Иисус въезжал в Иерусалим. У противоположного — народ, приветствующий Мессию. Кресты напоминают о Голгофе. Христос изображен вознесенным над страданием и смертью. Его невероятно удлиненная и обессиленная, как на средневековых изображениях, плоть выглядит так, словно он ее, как одежду, отбросил в сторону для высвобождения духа. Лишенный чувства тяжести Христос устремлен ввысь. Лик Спасителя, чуть склоненный набок, с выражением любви, обращен к людям у его ног. Над его головой в нимбе взгляд теряется в колористической глубине источника цвета, который магически включает в себя образ воскресшего Иисуса.

Чем больше погружаешься в созерцание этого монументального произведения, тем больше проникаешься ощущением глубокой взаимосвязи частей в единое необычайно выразительное целое. По мнению пастора цюрихского собора Петера Фогельзангера24, Шагалу с успехом удалось добиться того, к чему стремились средневековые мастера, украшавшие великие соборы, — представить картину нерасторжимой связи мира горнего и дольнего, явить замысел Божий.

В 1970 году витражи цюрихского собора Fraumünster, выполненные художником в течение двух предшествующих лет, были подарены городу. 5 сентября того же года во время торжественного их освящения Марк Шагал произнес речь, воспринятую как духовное завещание художника:

«Я был немного смущен, когда Вы, м-е пастор, попросили меня рассказать о работе, столь важной, как эта — во Фраумюнстере (в Цюрихе). В подобных случаях я всегда бываю взволнован и счастлив одновременно, поскольку отношусь с бесконечным почтением, уважением к великой универсальной Книге, какой является Библия. С детства у меня с ней связано видение судеб мира. Она вдохновляла в работе. В минуты сомнений ее величие, ее высокопоэтичная мудрость успокаивали. Для меня это вторая реальность. Меня тронуло то, что г. Цюрих, более четырех столетий стоящий на этой древней земле, оказал мне эту честь.

Слово “земля” — магическое слово, особенно в нашу эпоху. За эту землю вы боролись. И я все время помнил о том. Моя работа тоже сохранила память об этом. Я выполнил, может быть, вы знаете, витражи для кафедрального собора в Метце, синагоги в Иерусалиме, в память о всех тех, кто пал в борьбе за мир, — для здания Организации Объединенных Наций, витраж для Территауна, витражи в Америке и в Англии. Но впервые я работаю для столь почитаемого места в Швейцарии.

На жизненные события и творения искусства я смотрю, отталкиваясь от библейской мудрости. Она подсказывает, что подлинно великое всегда пронизано разумом и гармонией. Несомненно, я не единственный, думающий подобным образом. Особенно в наши дни.

Так как в моей духовной жизни мудрость Библии и весь мир Библии занимают большое место, они заняли подобное место и в этой работе. Очень важно зримо представить все элементы мира, не видимые глазу и не воплощенные природой в материально осязаемых образах.

Вопреки всем трудностям нашей жизни, я сохраняю веру в любовь, в которой я был воспитан, и в надежду, которую человек возлагает на любовь. В нашей жизни есть одна единственная краска, как и на палитре художника, придающая смысл жизни и искусству. Это краска любви. Любовь дает силы человеку творить во всех сферах его деятельности.

Говоря об искусстве, я не редко пользуюсь словом “химия”. Оно относится и к пониманию жизни. Я не нахожу ответа на вопрос: почему в грандиозном мире, давшем Моцарта, Бетховена, Шекспира, Джотто, Рембрандта и им подобных, человек бывает порой таким жестоким. Эта мысль не дает мне покоя. Ведь были и есть безымянные мастера, возводящие кафедральные соборы и другие великие памятники духовной культуры. Как были и есть меценаты, подарившие им возможность внести лепту в созидание великого. Все они, теснейшим образом связанные друг с другом, улучшали и облегчали этим нашу жизнь.

Думаю, что, владея всеми новыми средствами покорения мира, человек не способен покорить лишь себя. К чему бесплодные усилия и поиски, если в окружающем мире и в тебе самом заключены ключи от гармонии и счастья. Эти ключи — в наших руках.

Все, что я делаю, лишь посильный ответ на этот вызов. Искусство, которым я занимаюсь с самого детства, убеждает меня в том, что человек наделен даром любви и что любовь может спасти. Я думаю, эта истина лежит в основе всякого подлинного искусства. Для меня эта мысль так же естественна, как жизнь дерева или камня.

Возможно, в наше время ниспровержения старых истин некоторым покажутся смешными произнесенные и непроизнесенные мной вслух слова.

Все мои работы — отражение того, что я видел под нашим небом, и то, что я носил в своей душе ежечасно. Моя задача — всегда хранить увиденное и пережитое в моем сердце.

Я надеюсь, все это можно обнаружить в витражах. Считаю своим долгом поблагодарить моих верных помощников Шарля и Бригитту Марк за их вклад в работу»25.

Роза «Сотворение мира» на южной стороне цюрихского собора создавалась позже26. Летом 1976 года Шагал, преодолев сомнения, приступил к работе. Он выбрал тему «Сотворения мира», вернувшись к сюжетам витражей, расположенных на хорах, чтобы привлечь к ним особое внимание. В творчестве в широком его понимании, включающем любовь к жизни, художник видел начало, смысл и завершение всей священной библейской истории. Библейский мотив «Сотворение мира», шаг за шагом воспроизведенный в восьми фрагментах, расположенных по кругу витража, Шагал предложил читать по ходу часовой стрелки, но ее первоначальное положение — не в зените циферблата, а слева, когда она находится в положении над 9-ю часами. Здесь первый луч света прорезает тьму. В восьмом фрагменте, в положении минутной стрелки под 9-ю часами — образы Адама и Евы. В центральной части композиции Шагал поместил Ноя, спасшего от гибели человечество. На расположение Творца к сохраненным и защищенным им от потопа людям указывает сверкающая над Ноем радуга. Роза имеет небольшие размеры (в диаметре 2,7 м, в диаметре центральной части — 1,2 м, диаметре каждого из восьми фрагментов — 0,75 м), и у Шагала не было возможности дать развернутое образное решение каждого из тематических фрагментов, как это удалось в витражах хоров. Он вынужден был ограничиться скупыми линиями и формами, больше уповая на общее цветовое решение. Спустя почти два года после начала работ, готовая роза была врезана в раму центрального собора Цюриха. Узнаваемые шагаловские цвета: небесно-лазоревый, глубокой синевы, рыжий, красный, сияющие на фоне двадцатиметровой высоты каменного готического собора, бросаются в глаза входящим в Старый город. Они вызывает ощущение многообразной, парящей и одновременно упорядоченной живой жизни.

 

Цитаты в статье, не помеченные сносками, приведены по изданиям: Шагал Марк. Ангел над крышами : Стихи, проза, статьи, выступления, письма. М., 1989; Он же. Моя жизнь. СПб., 2004.

 

1 На выставке экспонировались работы, относящиеся и к более позднему времени, в том числе к 1925–1927 гг., а также к началу 1930-х гг.

2 Отсылке к книге Шагала «Моя жизнь». Автобиографическая книга Шагала «Моя жизнь», написанная художником по-русски и законченная им в Берлине в 1922 г., впервые опубликована в переводе на французский язык в 1931 г. В 1923 г. в Берлине был издан альбом офортов к ней (ранние рисунки Шагала без текста), выполненный по заказу издателя П. Кассирера.

3 Письма публикуются в переводе Л. Боревой, Е.Кудрявцевой, З.Пышновской.

4 Staatsarchiv des Kantons Basel-Stadt: выставка Марка Шагала в базельской Кунстхалле, 4. 11. — 3. 12. 1933. Архив — PA 888 №6, 1933/9.

Переписка М.Шагала с В.Бартом была предоставлена для ознакомления стипендиатке 2000 г. швейцарского Фонда культуры Pro Helvetia Е.Кудрявцевой, которой мы выражаем глубокую благодарность за предоставленную возможность работать с документами.

5 См.: Basler Kunstverein, Jahresbericht, 1934.

6 Амбруаз Воллар (1867–1939) — французский маршан и издатель, художественный критик, в те годы один из самых знаменитых и авторитетных, занимавшихся современным искусством. Начало его карьеры совпало по времени с возрождением искусства гравюры как вида искусства. Он внес много нового в издание гравюр и книг с иллюстрациями, практически создал новый жанр — книгу художника, давая ему большую свободу в прочтении литературного текста. Осуществил более 40 подобных издательских проектов. Однако книги с заказанными Шагалу иллюстрациями увидели свет только в послевоенные годы.

7 Открытка с видом на Amphion.

8 Речь идет о члене семьи потомственных немецких банкиров и коллекционеров Фрайхерр фон дер Гейдт, основавших в 1902 г. муниципальный художественный музей в г. Элберфельде, в 1929 г. переименован в городской музей Вупперталя, а в 1961 г. — Von der Heydt-Museum Wuppertal.

9 Майя Гоффманн-Штелин (с 1934 — Захер; 1896–1989) — владелица одной из самых крупных и значительных частных коллекций Базеля, друг многих известных художников и музыкантов, среди которых был Игорь Стравинский, в последующие годы успешно руководившая знаменитой частной галереей Beyeler and Maja Sacher.

10 Нелли Вальден — первая жена Герварда Вальдена (1878–1941) — издателя журнала «Штурм» и владельца галереи при издательстве в Берлине. В этой галерее в июне 1914 г. проходила персональная выставка работ Шагала. Картины с нее не вернулись к художнику, так как в канун Первой мировой войны Шагал уехал из Берлина в Россию. В 1922 г. Шагал начал многолетний судебный процесс с галереей Вальдена по их возвращению.

11 Бернхард Кёлер берлинский фабрикант и коллекционер, морально и материально поддерживавший многих художников, и таким образом получавший возможность первым покупать многие их произведения.

12 Соломон Роберт Гуггенхейм (1861–1949) — американский дилер, один из первых создателей музеев современного искусства. В 1937 г. создал Фонд своего имени и в 1939 г. в Нью-Йорке открыл свой первый Музей современного искусства Соломона Гуггенхейма, положивший начало созданию их целого ряда в других странах.

13 Карл Нирендорф (1884–1947) — немецкий дилер и коллекционер, издатель журналов «Каир» и «Штурм», основатель в Кёльне Общества искусств (1919) и галереи Нирендорф (1920). В 1948 г. коллекцию Нирендорфа, включавшую работы О.Кокошки, П.Клее, М.Шагала, Л.Файнингера, О.Кирхнера и многих других, приобрел Музей современного искусства Соломона Гуггенхейма в США.

14 Жорж Бернгейм (1870–1941) и Гастон Бернгейм-младший (1870–1953), сыновья Александра Бернгейма (1839–1905) — представители французской семьи потомственных, начиная с середины XIX в., маршанов и издателей, владельцев галереи «Бернгейм-младший» в Париже, имевших к 1933 г. ее филиалы в Париже и Люцерне, специализировавшихся на современном искусстве. В 1920-е гг. в Париже Бернгеймы приобрели большое количество работ Шагала, благодаря чему художник получил возможность безбедного существования.

15 Марсель Громмер (1892—1971) — французский живописец, график. По существу, самоучка, какое-то время учившийся у Матисса, затем последовательно испытавший влияние кубизма, некоторых идей конструктивизма. Самые известные выставки его работ прошли в Париже в 1921, 1923, 1925 (в осеннем «Салоне Независимых»), 1930 гг. В Базельской Кунстхалле в 1933 г. состоялась его ретроспективная выставка, работу с которой «Бродяга» (1925) музей приобрел.

16 Карандашные пометки: перечеркнутое название и дважды повторенный вопрос в скобках сделаны автором письма.

17 М. Каган-Шабшай — коллекционер, один из первых покупателей картин Шагала в Петербурге. В книге «Моя жизнь» Шагал писал, что Каган-Шабшай «выбрал несколько штук для национального музея, который собирался основать».

18 Карандашные пометки: «птички» и перечеркнутые названия — сделаны рукой Шагала.

19 Робино — представитель известной европейской фирмы «Робино», занимавшейся транспортировкой произведений искусства.

20 Луи Аристид французский художник-гравёр.

21 Одной из причин востребованности творчества Шагала в Швейцарии, думаю, можно назвать и то немаловажное обстоятельство, что самый авторитетный исследователь творчества художника, его зять, искусствовед Франц Мейер, был директором базельской Кунстхалле в Берне с 1956 по 1961 г., а с 1961 по 1980 г. директором Художественного музея в Базеле, сменив на этом посту г-на Г.Шмидта, возглавлявшего музей с 1933 г.

Именно Шмидт впервые купил для Художественного музея две картины Шагала («Раввин» и «Продавец скота») на аукционе Фишера в 1938 г., где продавались работы с выставки «дегенеративного» искусства в Маннгейме в 1933 г.

22 См.: Spinner W. Wie das Frauenmuenster zu seinen Chagallfenstern kam // TURICUM. Vierteljaresschrift fuer Kultur, Wissenschaft und Wirtschaft. Zuerich, 1986; Vogelsanger-de-Roche I. Marc Chagalls Fraumünsterfenster in Zuerich. Zuerich: Оrell Fuessli Verlag AG, 1999.

23 Существует источник, в котором утверждается, что предложение исходило от Шагала. См.: Vogelsanger-de-Roche I. Marc Chagalls Fraumünsterfenster in Zuerich. S.5.

24 См.: Vogelsanger-de Roche I. Marc Chagalls Fraumünsterfenster in Zuerich. S.4.

25 Vogelsanger-de Roche I. Die Chagall-Fenster in Zuerich. Zuerich: Оrell Fuessli Verlag, 1970. S.75. Пер. с нем. З.Пышновской.

26 См.: Vogelsanger P. Marc Chagalls Frauenmunster-Rosette: Ein ehrfurchtiger Lobpreis auf den Schopfer / Zuri Leo. 1978. Sonderdruck.

 

Публикация, примечания и статьи Светланы Кагарлицкой

Марк Шагал. Роза «Сотворение мира». Fraumunster, Цюрих

Марк Шагал. Роза «Сотворение мира». Fraumunster, Цюрих

Марк Шагал. Fraumunster, Цюрих. Установка розы (Луи Полотто и Мишель Пьерре из реймской витражной мастерской Жака Симона)

Марк Шагал. Fraumunster, Цюрих. Установка розы (Луи Полотто и Мишель Пьерре из реймской витражной мастерской Жака Симона)

Открытие ретроспективной выставки Марка Шагала в базельской Кунстхалле. 4 ноября 1933 года. Слева направо: Марк Шагал с супругой и проф. Вильгельм Барт

Открытие ретроспективной выставки Марка Шагала в базельской Кунстхалле. 4 ноября 1933 года. Слева направо: Марк Шагал с супругой и проф. Вильгельм Барт

На открытии выставки «Марк Шагал — произведения последних 25 лет». Базельская Кунстхалле. Июль 1956 года. Слева направо: президент д-р Ганс Телер, Марк Шагал, государственный советник д-р Петер Цокке и коллекционер, владелица галереи «Beyeler and Maja Sacher» Майя Захер

На открытии выставки «Марк Шагал — произведения последних 25 лет». Базельская Кунстхалле. Июль 1956 года. Слева направо: президент д-р Ганс Телер, Марк Шагал, государственный советник д-р Петер Цокке и коллекционер, владелица галереи «Beyeler and Maja Sacher» Майя Захер

Марк Шагал. Портрет моей невесты в черных перчатках. 1909. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель

Марк Шагал. Портрет моей невесты в черных перчатках. 1909. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель

Письмо Марка Шагала д-ру В.Барту от 25 июля 1933 года. На обороте открытки — вид на Авиньон со стороны реки Леман

Письмо Марка Шагала д-ру В.Барту от 25 июля 1933 года. На обороте открытки — вид на Авиньон со стороны реки Леман

Марк Шагал. Я и деревня. 1911. Холст, масло. Музей современного искусства. Фонд г-жи Соломон Гуггенхайм, Нью-Йорк

Марк Шагал. Я и деревня. 1911. Холст, масло. Музей современного искусства. Фонд г-жи Соломон Гуггенхайм, Нью-Йорк

Марк Шагал. Солдат пьет. 1911–1912. Холст, масло. Музей Соломона Гуггенхайма, Нью-Йорк

Марк Шагал. Солдат пьет. 1911–1912. Холст, масло. Музей Соломона Гуггенхайма, Нью-Йорк

Марк Шагал. Продавец скота. 1912. Холст, масло. Художественный музей, Базель

Марк Шагал. Продавец скота. 1912. Холст, масло. Художественный музей, Базель

Марк Шагал. Скрипач. 1911–1914. Холст, масло. Художественное собрание земли Северный Рейн-Вестфалия, Дюссельдорф

Марк Шагал. Скрипач. 1911–1914. Холст, масло. Художественное собрание земли Северный Рейн-Вестфалия, Дюссельдорф

Марк Шагал. Голубой осел. Около 1930. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель

Марк Шагал. Голубой осел. Около 1930. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель

Письмо Марка Шагала д-ру В.Барту от 24 ноября 1933 года

Письмо Марка Шагала д-ру В.Барту от 24 ноября 1933 года

Марк Шагал. Падение ангела. 1923–1933–1943. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель. Дар Иды Шагал

Марк Шагал. Падение ангела. 1923–1933–1943. Общественное собрание произведений искусства. Художественный музей, Базель. Дар Иды Шагал

Марк Шагал. Белое распятие. 1938. Холст, масло. Институт искусств, Чикаго

Марк Шагал. Белое распятие. 1938. Холст, масло. Институт искусств, Чикаго

Марк Шагал. Ангел, возвещающий приход Вечности. Витраж «Сион». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Ангел, возвещающий приход Вечности. Витраж «Сион». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Кони огненной колесницы пророка Илии. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Кони огненной колесницы пророка Илии. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Иеремия оплакивает гибель Иерусалима и пророчествует о Новом Завете Господа Бога. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Иеремия оплакивает гибель Иерусалима и пророчествует о Новом Завете Господа Бога. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал за работой над фрагментом витража «Сион» «Царь Израиля и псалмопевец Давид». Бригитта Марк исправляет крепление витража. Fraumunster, Цюрих

Марк Шагал за работой над фрагментом витража «Сион» «Царь Израиля и псалмопевец Давид». Бригитта Марк исправляет крепление витража. Fraumunster, Цюрих

Марк Шагал. Серафим очищает от греха пророка Исаию. Витраж «Скрижали Завета». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Серафим очищает от греха пророка Исаию. Витраж «Скрижали Завета». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Центральный витраж «Распятие». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Центральный витраж «Распятие». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Создатель. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

Марк Шагал. Создатель. Витраж «Пророки». Fraumunster, Цюрих. Фрагмент

 
Редакционный портфель | Подшивка | Книжная лавка | Выставочный зал | Культура и бизнес | Подписка | Проекты | Контакты
Помощь сайту | Карта сайта

Журнал "Наше Наследие" - История, Культура, Искусство




  © Copyright (2003-2018) журнал «Наше наследие». Русская история, культура, искусство
© Любое использование материалов без согласия редакции не допускается!
Свидетельство о регистрации СМИ Эл № 77-8972
 
 
Tехническая поддержка сайта - joomla-expert.ru