Елена Мачульская

Омск — город, открытый всем ветрам

В 2016 году отметил 300-летие Омск, сибирский город, ставший для Российской империи воротами в таинственную Азию и бывший столицей Белой России в 1918–1920 годах. В XIX веке путешественник и географ Юзеф Кобылецкий в своих «Известиях о Сибири» дал Омску самую точную характеристику, подходящую и для прошлого, и для настоящего: «Город, открытый всем ветрам как летом, так и зимой». Он писал о зимних буранах и сносящих крыши с домов летних ураганах, которые вкупе с климатическими особенностями «придают городу особое суровое своеобразие». Климат с тех пор изменился, стал мягче, но ветры дуют по-прежнему.

Когда-то здесь расстилалась бескрайняя степь. В небе перекликались соколы, ветер гнал облака, закат золотил волны ковыля, и торопили своих коней гордые всадники, силой оружия покорившие окрестные земли. Память о них смыла река времен: как они называли себя и какие песни пели, знают только золотые звери с бирюзовыми глазами, спящие в бесчисленных погребальных курганах. Археологи назвали древних властителей прииртышских степей саргатами, по имени могильника у села Саргатское, раскопанного в 1920-х годах родоначальницей научной археологии Западной Сибири Варварой Левашёвой. Воинственные саргаты не спускали глаз с этого отрезка Великого Шелкового пути, так что сокровища текли к ним рекой. Они имели все что душа пожелает: стеклянные бусы из Египта и Финикии, серебряные чаши из Ирана, покрытые знаменитым черным лаком изделия из ханьского Китая. Потом в эти края пришли тюрки — новая сила, которую в степях не мог одолеть никто. А три столетия назад на берегу Оми была построена русская крепость.

Воздвигнутая на берегу реки, чье название в переводе с языка барабинских татар означает «Тихая», крепость осталась единственным напоминанием об экспедиции за «песошным золотом», предпринятой по воле Петра Великого. Добраться до китайского Еркента ей было не суждено. Бригадир (подполковник) Иван Бухгольц со спутниками (их насчитывалось до трех тысяч человек) остановились на зимовку близ Ямышевского озера (территория современного Казахстана). В возведенной ими крепости они достойно выдержали тяжелейшую трехмесячную осаду калмыцких отрядов, предводительствуемых Черин-Дондуком. К концу осадного сидения в живых осталось не более 700 человек. Подкрепления Бухгольц так и не дождался и, рискуя головой и карьерой, вывел из окружения доверенных ему людей. Потом Иван Дмитриевич руководил возведением на берегу Оми пятиугольной крепости по европейскому образцу, а уже осенью 1716 года его вызвали в Петербург — дать отчет о неудачной экспедиции. Потом его действия признали правильными и пришли к выводу, что никакой вины за Бухгольцем нет. Но на берег Оми он уже не вернулся. Первая омская цитадель, по предположениям исследователей, напоминала шведский Ниеншанц — каменную крепость в форме пятиконечной звезды с пятью бастионами в устье Невы на Охтинском мысу. Ведь строительством омских укреплений руководил шведский инженер-поручик Каландер, попавший в плен во время битвы под Полтавой.

Простояла первая крепость недолго: она была неудачно поставлена, и во время паводка ее залило водой. Поэтому уже в 1717 году майор Аксаков по чертежам, сделанным в Тобольске, поставил вторую крепость на Аллаярском яру, на месте, где построен современный музыкальный театр. Впоследствии она неоднократно перестраивалась, менялась ее конфигурация. Так происходило со всеми крепостями, построенными на Иртыше.

От крепостей, возведенных на левом берегу Оми, сегодня не осталось никаких следов: ведь они были деревянными, а дерево — материал, увы, недолговечный.

Полвека спустя крепости Иртышской пограничной линии решили перестроить «по новым воинской архитектуры правилам». В Сибирь был направлен Иван фон Шпрингер, блестяще образованный генерал из остзейских дворян.

Иван Иванович обладал особым даром реализовывать сложные проекты, не ограничиваясь при этом установленным ему свыше списком обязанностей. Так произошло и здесь. Шпрингер не только перестроил крепости на Иртыше, он открыл там гарнизонные школы для детей. Прежде местных ребят отвозили на учебу в Тобольск, но из-за тягот пути благополучно добраться до этого города удавалось далеко не всем. Главная школа была открыта в Омске — новом центре Сибирской пограничной линии. Кроме того, для повышения культурного уровня молодых офицеров Шпрингер приказал построить здесь так называемый Оперный дом, где ставились любительские спектакли. Представления давались и в комендантском доме, и для жителей крепости. Зимние балы, яркие масленичные гулянья и летние праздники скрашивали нелегкую воинскую службу.

Не отсюда ли берет начало особая культурная атмосфера города, схожая с петербургской? Не случайно за Омском со временем закрепилось название сибирской культурной столицы. Для усиления обороноспособности Иртышской пограничной линии Шпрингер решил перенести главную крепость на правый берег Оми. В XVIII веке научились рассчитывать траекторию полета ядра: в то время оно могло уже перелетать через высокие крепостные стены. Поэтому у новой крепости не было предусмотрено стен, их заменили ров и вал. Омская крепость строилась по системе лучшего специалиста в области фортификации французского военного инженера Себастьяна Вобана. Система Вобана была простой: потенциальный противник при наступлении должен был преодолеть небольшую насыпь — глазис. За ней находился ров глубиной примерно 3,5 метра. У рва с внешней стороны был крутой откос — контрэскарп. Атакующие должны были сначала спрыгнуть в этот ров, преодолеть около семи-восьми метров понижавшейся насыпи и только потом подняться по длинному пологому откосу — эскарпу. Спрятаться там от огня оборонявшихся было негде.

В крепости было четверо ворот: Тарские, Тобольские, Иртышские и Омские. Изначально все они были деревянными. В 1791–1794 годах их постепенно заменили кирпичными, выполненными сначала в стиле барокко. Позднее, уже в XIX веке, их перестраивали дважды: в ампирном, а потом в классическом стиле. До наших дней в целости сохранились только бывшие в крепости вторыми по значимости Тобольские ворота (их длина около 9 метров), построенные в 1794 году. Остальные были разобраны в советские времена, а потом восстановлены.

* * *

Омская крепость в качестве военного объекта просуществовала с 1768 по 1864 год. За этот почти столетний период на нее никто так и не решился напасть, но гарнизон находился в постоянной боевой готовности. Крепость была крупнейшей в Сибири: ее площадь составляла больше 20 гектаров. Она играла важную стратегическую роль, обеспечивая защиту южных рубежей империи и продвижение русской цивилизации в Азию.

В Омской крепости формировался знаменитый Ширванский полк, прославившийся на Бородинском поле: он защищал Курганную высоту, на которой стояла артиллерийская батарея Николая Раевского. В расположение полка бегал полюбоваться на лошадок юный Петр Клодт, отец которого служил в крепости начальником штаба. Уезжая из Омска, чтобы продолжить учебу, будущий знаменитый скульптор увозил с собой характеристику, выданную преподавателем кадетского корпуса. В ней было сказано, что мальчик проявил особую способность к изображению лошадей. Сыгравшая ключевую роль в судьбе степного города крепость определила всю планировку исторического центра Омска.

В начале XIX века Омск состоял из крепости и семи форштадтов. Форштадт — это поселение, находящееся вне города (укрепленного и огороженного стенами места) или крепости и примыкающее к ним. Пять из этих форштадтов располагались на левом берегу реки Оми (Кадышевский, Бутырский, Подгорный, Мокрый и Выползки), два — на правом (Ильинский, Казачий). На месте левобережной крепости вырисовывалась прямоугольная сетка кварталов с большими площадями, в которую вписалась возникшая возле старой крепости Луговская слобода. А на правом берегу Оми улицы пошли в радиально-кольцевом направлении, совсем как в Петербурге. Три главных луча начинаются от Тарских ворот. Архитектор и инженер Вильям Гесте (в России его называли Василием Ивановичем) не случайно взялся закладывать Омск на петербургский манер: город у слияния Оми и Иртыша должен был стать сибирским Петербургом. К концу XIX века от упраздненной крепости остались только каменные въездные ворота да кое-где — заросшие травой и кустарником валы и рвы. По воспоминаниям И.Майского, в ее «старинных, узких улицах жили офицеры старших рангов», и поэтому слово «крепость» произносилось в городе с известным почтением; если кто-нибудь говорил, что он «живет в крепости», то на него смотрели как на существо высшего порядка.

Современная Интернациональная улица когда-то была границей крепостной эспланады (так называемой «зоны свободного выстрела»), где никто не селился. Эта крепостная граница превратилась в зеленое ожерелье бульваров, украшавших исторический центр города. Изгибы улиц, которые теперь носят имена Леонида Красина и Петра Некрасова, проложенных на месте крепостных валов, повторяют конфигурацию давно срытого земляного укрепления.

С 1910 года в Омской крепости, уже утратившей военное значение, стоял 43-й Сибирский стрелковый полк, который через три года в составе 11-й Сибирской стрелковой дивизии ушел на Первую мировую войну. Этот полк был прямым преемником Сибирского гарнизона Санкт-Петербургского полка, солдаты которого участвовали в строительстве первой крепости. В северо-западной части крепости, возле Тобольских ворот, сформировался целостный архитектурный ансамбль в стиле классицизма, напоминавший уголок военного Петербурга: там находились особая «денежная» кладовая, где хранилось «белое золото» — стратегические запасы соли; казармы, арсенал, инженерные мастерские. С ними соседствовала полковая церковь, встроенная в дом казарменного типа: там молились солдаты того самого 43-го Сибирского стрелкового полка. Артиллерийский цейхгауз — военный склад — был построен в 1832 году вдоль крепостного вала. В 1870 году его перепланировали под офицерские квартиры, а еще через три года к южному торцу пристроили церковь Преображения Господня. Изначально она предназначалась для духовного окормления дисциплинарной роты резервного батальона. Но когда в крепости расположился стрелковый полк, церковь стала полковой.

Этот петербургский анклав практически без потерь пережил советское время: ведь он оказался на территории воинской части. В 2009 году городская администрация приняла решение создать здесь историко-культурный комплекс «Омская крепость».

Но дорога, вымощенная благими намерениями, в очередной раз привела по известному адресу. Территорию выложили плиткой, хотя исторически никакой плитки там не было, подчистую спилили старые деревья, отреставрировали ворота и денежную кладовую, а прочие исторические здания на несколько лет оставили как есть — под протекающими крышами. Когда по стенам пошли трещины, исторические постройки стали разбирать, объясняя такую странную «реконструкцию» их крайней ветхостью. Сначала на месте обозного сарая появился новодел со стеклянными дверями, весьма приблизительно напоминающий оригинал, а совсем недавно, к юбилею города, разобрали исторический цейхгауз. Крепостные здания теперь напоминают домики, собранные из деталей детского конструктора. И везде пластик — пластиковые окна, двери, стены, потолки... На фасадах казарм XIX века появились уродливые тамбуры с пластиковыми дверями. Подлинная кирпичная кладка и уникальный крестовый свод в старой части арсенала с массой интересных деталей заштукатурены, а кое-где и забетонированы.

Уничтожено и внутреннее архитектурное пространство церкви Преображения Господня. От исторического храма остались две стены, а граничившее с ним правое крыло цейхгауза разделили на несколько помещений. На том месте, где в церкви был алтарь, теперь находятся туалеты. Такая вот «реставрация»…

* * *

Сердцем крепости была Войсковая площадь, предназначенная для парадов и смотров войск. Сейчас на ее месте разбит сквер, где каждый год проходит городская выставка цветов «Флора». Крепость, построенную в 1765 году, проектировали европейские инженеры. В соответствии с канонами западноевропейской школы градостроительства, в одном углу центральной площади нужно было бы соорудить ратушу, где разместилось бы городское управление, а на противоположной стороне воздвигнуть городскую церковь. Роль ратуши в Омске выполняло здание гауптвахты, увенчанное деревянной четырехгранной башней с часами и колоколом. Башня была и дозорной вышкой, и пожарной каланчой, и геодезическим знаком. На первом этаже здания размещались комендантское правление и крепостной караул. На втором — первое учебное заведение Омска: гарнизонная школа, в которой грамоте и военному делу учились дети солдат. Потом здесь открылась Омская азиатская школа, готовившая толмачей — переводчиков с азиатских языков. Сейчас «Омскую ратушу» занимает областной военкомат. Старейшее каменное здание Омска, заложенное в 1781 году, относится к числу лучших памятников архитектуры позднего барокко в Сибири. Оно не отличается пышным декором, ведь это не дворец, а военный объект. Рядом возвышался величественный белый храм с высокой шатровой колокольней — единственное в городе строение со стенами двухметровой толщины. Поставить его, по европейским канонам, с противоположной «ратуше» стороны площади не удалось: тогда алтарь был бы обращен на юг. Поэтому обе архитектурные доминанты оказались на одной стороне площади.

Настоятелем собора много лет был протоиерей Стефан Знаменский, прославившийся нестяжательностью и деятельным милосердием. В этом храме служил Божественную литургию святой протоиерей Иоанн Кронштадтский, здесь крестили будущего великого художника Михаила Врубеля.

В советские времена стены, которые выдержали бы даже залпы пушек, разобрали. Но церковный фундамент уцелел. Три года энтузиасты, для которых история родного города нечто большее, чем фразы из официальных документов, вечерами после работы раскапывали старый фундамент. Они создали здесь уникальный музей под открытым небом — так называемый «экспозиционно-руинированный комплекс». К юбилею города за семь месяцев собор был восстановлен. Это стало возможным благодаря активному участию экс-губернатора Омска Леонида Полежаева, возглавившего Попечительский совет.

В цокольном этаже храма открыта выставка, посвященная его истории. Там можно увидеть Евангелие, которое подарила собору в XVIII веке Екатерина II, фрагменты кладки, археологические раритеты, обнаруженные во время раскопок.

В декабре 2016 года в воссозданном соборе была отслужена первая Божественная литургия.

За сквером, разбитым на месте Войсковой площади, находится самое старое здание в Омске — построенный в 1768 году генералитетский дом. Сегодня это ничем не примечательное длинное одноэтажное строение из кирпича, в котором разместился Центр раннего развития детей при местной гимназии. А когда-то построенный из лиственницы дом считался одним из лучших в городе. Причем таких домов с мезонином по центру фасада не было даже в Центральной России — они войдут в моду только в ХIХ веке. Первоначально дом генерал-инженера был двухэтажным, с мезонином и высокой крышей. После пожара 1825 года он был перестроен в одноэтажный, а потом его облицевали красным кирпичом.

Генералитетский дом стал первым зданием новой Омской крепости: он был возведен еще до того, как насыпали крепостной вал. Здесь жил Иван Шпрингер, работала созданная им инженерная команда. А потом, вплоть до постройки дворца, дом с мезонином занимал сам генерал-губернатор.

Здесь бывали многие известные путешественники и ученые. В июне 1856 года в этом доме представлялся генерал-губернатору Гасфорду прибывший накануне в Омск молодой русский географ Петр Семенов (впоследствии Семенов-Тян-Шанский). От результатов этой встречи зависела возможность осуществления заветного намерения Петра Петровича — проникнуть в глубь неведомого Тянь-Шаня…

В здании, примыкающем к построенному в советские времена серому корпусу Управления внутренних дел области, трудно узнать лютеранскую кирху Святой Екатерины, старейшую из сохранившихся за Уралом. Она была возведена в 1790–1792 годах — среди служивших в Омской крепости было много немцев. Кирху в стиле барокко с полукруглым алтарем венчала башня, украшенная куполом — сначала в барочном, а потом в готическом стиле. Сейчас на этом здании нет никакой башни — ее так и не восстановили. А в бывшей кирхе располагается музей УВД. На главную площадь выходил и Дом коменданта, построенный в 1799 году в стиле классицизма. Это здание до сих пор хранит массу загадок: например, для чего предназначалась странная подвальная комната, где в стене, обращенной к руслу Иртыша, имелся проем в человеческий рост (он был заложен в 1983 году)? В Доме коменданта ныне располагается Литературный музей имени Ф.М.Достоевского. Когда будущий великий писатель попал на омскую каторгу, комендантом крепости был герой наполеоновских войн Алексей де Граве. В «Записках из Мертвого дома» Достоевский охарактеризовал его как «человека благородного и рассудительного». Комендант по возможности старался облегчить положение каторжан-петрашевцев. А в 1859 году, когда Достоевский возвращался «в Россию» из Семипалатинска (где отбывал ссылку после омской каторги), де Граве пригласил его на обед.

Из этого двухэтажного каменного палаццо в стиле неоренессанса в XIX веке управляли третьей частью Российской империи. В праздники на бельведере — живописной башенке над дворцом — поднимали черно-желто-белый имперский флаг. Это почетное право было предоставлено Омску наряду с Петербургом, Москвой, Варшавой и Тифлисом. А прилегавшая ко дворцу улица именовалась соответственно Дворцовой.

Статус крупного административного центра Омск приобрел не сразу. В 1782 году, при открытии Тобольского наместничества, Омская крепость стала уездным городом. А по истечении трех лет омичи получили свой герб. Он представлял собой французский геральдический щит, в верхней части которого находился тобольский герб, а в нижней — символически была изображена кирпичная линия укреплений. Но в 1797 году, после утверждения доклада Правительствующего Сената «О числе городов в Тобольской губернии», Омск был исключен из списка уездных городов, объявлен «заштатным» и приписан к Тарскому уезду. В 1804 году городу вернули утраченный статус. Спустя два десятилетия генерал-губернатор Западной Сибири Петр Капцевич выступил с ходатайством о перенесении главного управления Западной Сибири из Тобольска в Омск и сам переехал жить в новую столицу.

Строительство дворца на левом берегу Оми в 1859 году начал генерал-губернатор Густав Христианович Гасфорд, немало сделавший для благоустройства и процветания города. Но прославился он прежде всего своими причудами. По воспоминаниям генерала Ивана Бабкова, Гасфорд, имевший необыкновенную память, любил задавать своим гостям мудреные вопросы: «“Скажите, — говорил он при приеме представляющихся лиц, обращаясь к находящимся в числе их киргизским султанам, — Джус-Мамбет-Тобуклинская волость по-прежнему кочует на урочищах Кучук-арчалы, Карачанды, Игин-Булаки и Кызылташ? Не перешла ли она на реки Токрау, Сыры-су и Моинту, где, кажется, стояли прежде Алтын-Сарымовская и Кара-Киреевская волости?” Этим и подобными вопросами он… озадачивал самих киргизских султанов, которым после такого экзамена невольно приходило в голову, что начальник края до всего доходит».

Будучи человеком незаурядным и творческим, Густав Христианович захотел сам выбрать проект губернаторской резиденции. Однако его обязали строить дворец по образцовому проекту, разработанному в департаменте проектов и смет Министерства внутренних дел. В результате городской архитектор Федор Вагнер все-таки несколько изменил оформление фасада и парадного входа, сделав облик здания более торжественным.

По ажурным ступеням дворцовой чугунной лестницы каслинского литья поднимались герой севастопольской обороны, георгиевский кавалер генерал-губернатор Александр Хрущов; генерал-лейтенант Николай Казнаков, выдающийся администратор, которого часто сравнивали со Сперанским; будущий император Николай II, посетивший Омск в июле 1891 года; замечательный поэт К.Р., то есть великий князь Константин Константинович, инспектировавший Омский кадетский корпус; а также путешественник Н.М.Пржевальский, немецкий зоолог Альфред Брем, известный исследователь Арктики Нильс Норденшельд.

В марте 1917 года дворец был переименован в Дом республики, в 1918 году здесь разместился штаб Сибирской армии генерала Гришина-Алмазова, потом — канцелярия и кабинет Верховного правителя, Российское правительство. Кстати, многие историки предполагают, что 18 ноября 1918 года именно в этом здании адмирал А.В.Колчак был провозглашен Верховным правителем России. Ныне во дворце размещается один из корпусов омского Музея изобразительных искусств имени М.А.Врубеля.

* * *

В Казачьем форштадте жили в основном служивые люди: казаки, офицеры, чиновники Сибирского казачьего войска. Нужно отметить, что казаков в Омске было больше, чем в других сибирских городах. Возведенные здесь здания Сибирского кадетского корпуса и Никольского собора стали настоящими украшениями степного города.

В мае 1813 года по инициативе командира отделения Сибирского корпуса Григория Глазенапа на средства Сибирского линейного казачьего войска в Омске было открыто первое военно-учебное заведение Сибири для подготовки офицеров — Войсковое казачье училище. От желающих учиться здесь не было отбоя. С каждым годом набор возрастал. В 1826 году училищу передали только что выстроенное здание войсковой канцелярии на Атаманской улице. Двухэтажный дом на высоком цоколе с шестиколонным ионическим портиком привлекает внимание соразмерностью деталей и стилевой завершенностью. Кто был его архитектором, до сих пор не установлено. Из документов известно лишь, что составлял смету и руководил строительством хорунжий Захаров. Возведение помпезной воинской канцелярии на огромной пустынной площади на окраине степного города с девятитысячным населением было амбициозным проектом генерал-губернатора Западной Сибири Петра Михайловича Капцевича. Образованный генерал, воспитывавшийся в Артиллерийском и Инженерном кадетских корпусах, участник Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов русской армии, прославившийся геройством в битве при Лейпциге, хорошо понимал силу воздействия архитектуры на людей. Здание военной канцелярии, размещенное на открытом пространстве вне крепости, олицетворяло могущество Российской империи на ее южных рубежах. Расчет при строительстве делался на будущее и полностью оправдался. Капцевич, понимавший, что Сибири нужны грамотные офицеры из местных жителей, без колебаний передал роскошное здание учебному заведению.

Училище много раз меняло название, здание расширялось, сейчас оно занимает целый квартал. На протяжении двухвековой истории Кадетского корпуса его выпускники участвовали во всех военных кампаниях, которые вела Россия. Из стен корпуса вышла целая плеяда героев, талантливых офицеров и исследователей Сибири. Среди них — прославившийся своей отчаянной доблестью командир «стальной» дивизии генерал Лавр Георгиевич Корнилов; талантливый военный инженер Дмитрий Михайлович Карбышев, чье имя для всех советских людей стало синонимом мужества; просветитель казахского народа и дипломат Чокан Валиханов.

Напротив Кадетского корпуса возвышается самый старый храм из сохранившихся в Омске: он был заложен 15 мая 1833 года. Никольский собор строился на пожертвования Сибирского казачьего войска. В основу его проекта легли чертежи знаменитого зодчего Василия Стасова. В облике храма прослеживается излюбленный архитектором контраст четко очерченного купола со шпилевидным завершением колокольни.

В 1883 году из Березова, уездного города Тобольской губернии, в собор было передано легендарное знамя Ермака, а также 12 знамен казачьих полков. В начале 1918 года атаман Борис Анненков со своим отрядом ворвался в центр Омска, где хозяйничали красные, и спас из собора боевые святыни. В декабре того же года атаман передал знамя Сибирскому казачьему войску, и реликвия вернулась в собор. После падения правительства Колчака спасать знамя было некому, и оно, скорее всего, было уничтожено большевиками.

В советское время в разные годы в соборе размещались клуб «Строитель», управление культуры, музыкальная школа, управление кинофикацией, кинотеатр «Победа», зал органной и камерной музыки. В 1998 году собор вернули Омско-Тарской епархии Русской Православной Церкви.

* * *

Любинский проспект для Омска — то же, что для Москвы Арбат или для Петербурга Невский. Его выразительный силуэт с башнями торговых домов, с куполами Серафимо-Алексеевской и Иверской часовен никого не может оставить равнодушным.

Официально эта улица никогда так не называлась: до революции она именовалась Чернавинским проспектом в честь городского головы Федора Чернавина, потом, как было принято в советскую эпоху, стала улицей Ленина. Но неистребимыми оказались в памяти омичей воспоминания о первой жене губернатора Гасфорда — юной и прекрасной Любови Федоровне, которая, не прожив в Сибири и года, умерла от чахотки. Ее именем была названа роща — любимое место отдыха горожан. Роща эта появилась благодаря Гасфорду: деревья на правом берегу Оми, между современными улицами Ленина и Партизанской, высадили по его указу. К 1905 году в стремительно растущем городе на месте рощи появился необыкновенно красивый архитектурный ансамбль.

Живописный Любинский проспект архитекторы именуют «цитатой из прошлого». Добавим, что это цитата сразу из нескольких времен, удивительным образом соединяющая исторические воспоминания об античной Помпее, Средневековье и классицизме. Здесь можно увидеть характерные купола и здания, построенные по образцам знаменитых палаццо эпохи Ренессанса.

Яркий образец пышной эклектики — торговый дом Шаниной на углу проспекта и Гасфортовской улицы. Это здание с куполами и башенками, зеркальными витринами и висячим мостиком с ажурной кованой решеткой — он вел в апартаменты хозяйки, поселившейся с семьей тут же, на втором этаже. Магазин стал символом нового, ХХ века, ведь он открылся 12 сентября 1900 года. Здесь торговали оптом и в розницу тканями, одеждой, обувью, часами, ювелирными изделиями. Мария Александровна организовала работу по-европейски. Именно в ее магазине зажглись первые в Омске электрические лампы.

Мария Шанина, оставшись вдовой в 33 года, сумела создать в Западной Сибири настоящую торговую империю. У нее не было высшего образования, только церковно-приходская школа, а также природная сметка и предприимчивость. Госпожа Шанина любила искусство, покровительствовала 11 приютам и школам. В 1916 году по случаю празднования 200-летия Омска проходил сбор средств на открытие в городе Народного университета. Городская управа внесла 10 тысяч рублей, а Мария Александровна — 25 тысяч.

В ходе подготовки к празднованию 300-летия Омска Любинский проспект «попал под раздачу». В соответствии с проектом, разработанным фирмой «Идеал-Строй» по заказу «Газпрома» в подарок к юбилею города, улицу закатали в гранит, расставили вдоль нее нарушающие ее перспективу несоразмерные фонари, а на месте подпорной стенки воздвигли гранитную «берлинскую стену». Шаровидные ивы спилили. В городе уже называют проспект, получивший новый облик после такой «реконструкции», «улицей черных столбов». Радует одно: на средства, выделенные «Газпромом», местные реставраторы смогли обновить фасады зданий, восстановив некоторые утраченные архитектурные элементы.

* * *

В начале ХХ века в Омск пришел Транссиб, связавший пограничный форпост с Центральной Россией. И сразу повеяло свежим ветром: схожий с укрепленным военным лагерем город офицеров и чиновников стал меняться на глазах. Жизнь кипела: строились новые роскошные здания, такие как особняк Цукерник на Атаманской улице. Современники называли его «виртуозно выполненной в кирпиче симфонией стиля модерн». Но по-прежнему, причудливо переплетаясь и взаимодействуя, тесно соседствовали в городском пространстве Европа и Азия. На левом берегу Иртыша все так же расстилалась описанная еще Ф.М.Достоевским вольная киргизская степь: «С дальнего другого берега чуть слышно доносилась песня. Там, в облитой солнцем необозримой степи, чуть приметными точками чернелись кочевые юрты. Там была свобода и жили другие люди, совсем не похожие на здешних, там как бы самое время остановилось, точно не прошли еще века Авраама и стад его».

Из самого центра города были отчетливо видны казахские юрты под старыми ветлами вблизи небольшого озерца. «Я хорошо помню этих казахов, продававших кумыс на улицах и мясо на базарах, этих всадников в цветных малахаях на лисьем меху, этих наездниц на верблюдах — казашек в зеленых и фиолетовых бархатных шубах и в шапочках с перышками птиц», — вспоминал позднее поэт Леонид Мартынов.

В городе устраивал «заборные» выставки и создавал образы «неведомой Степи» «король писательский», талантливый мистификатор Антон Сорокин, первым показавший русскому читателю душу казахского народа, «в таком же духе, как это сделал Джек Лондон с жителями тихоокеанских островов». Родившийся на казахской земле, в семье павлодарских купцов-староверов, писатель до мелочей знал язык, культуру и фольклор «кыргызов». «Дом мой построен с фокусом. Так же построены мои рассказы», — говорил о себе Сорокин.

Дом Сорокина был настоящим архитектурным ребусом. Краснокирпичный особняк в стиле модерн с улицы казался огромным, но его второй этаж состоял из двух крохотных комнаток. Внизу находились еще одна комната и кухня. «Мой дом примкнут к дому брата. Четвертая стена принадлежит доктору Сорокину, у меня же только три стены», — так объяснял планировку особняка Антон Семенович.

В его доме в 1920-х годах на литературных вечерах мирно соседствовали «бывшие красногвардейцы и настоящие белогвардейцы». Антона Сорокина посещали все писатели, попадавшие в Омск даже на самое короткое время. Бывал здесь и молодой Леонид Мартынов, позже создавший незабываемый поэтический портрет Омска в книге «Воздушные фрегаты». В одной из своих поэм он создал обобщенный образ города:

Но какой-то дерзкий фантазер
Городу позволил основаться
Здесь, на дне исчезнувших озер,
Где смерчи соленые клубятся.
Город вырос и глядит в упор,
В степь глядит, не может оторваться.

Сейчас в Доме Сорокина располагаются художественные мастерские, рядом — «цветочная биржа».

А чешский скульптор Франтишек Винклер, взявший себе русское имя Владимир, украшал фасады новых омских зданий по примеру европейских столиц. Например, венчающая Омский драматический театр фигура Крылатого гения напоминает аллегорические статуи пражского театра «На Виноградах». И это не удивительно: автор у них один. Выпускник Пражской академии художеств, Винклер во время Первой мировой войны оказался на русско-германском фронте в должности штабного фотографа. В начале 1915 года он попал в русский плен и оказался в Омске. Пленных отправляли сюда, резонно полагая, что из Сибири не сбежишь. Чешскому скульптору было суждено не только преобразить степной город, но и найти здесь свое счастье в лице юной Елены Мусатовой.

Между прочим, старожилы говорят, что облик возлюбленной он запечатлел в скульптурной композиции «Время и Сила» на фасаде дома Русско-Азиатской компании (сейчас это здание занимает городская администрация).

* * *

На рубеже столетий Омск стал самым динамично развивающимся городом за Уралом — крупнейшим торговым и промышленным центром. Не случайно писатели называли его сибирским Лейпцигом. После прошедшей в 1911 году крупной сельскохозяйственной выставки в городе стали во множестве появляться филиалы иностранных компаний. Одним из них стало представительство английского акционерного общества «Эльворти», специализировавшееся на продаже сельхозтехники. Строительство роскошного трехэтажного особняка на Тарской улице, в котором разместилось представительство, было закончено в 1913 году.

В архитектуре здания читались мавританские мотивы, в окна были вставлены выпуклые, линзоподобные стекла. Братья Эльворти собирались надежно закрепиться на сибирском сельскохозяйственном рынке, поэтому не жалели средств на «представительный» вид здания. В 1920-х годах собственником дома Эльворти стал Сибсельмаш, в девяностых — Инкомбанк, который провел капитальный ремонт, изменив внешний вид и интерьер исторического особняка. Сегодня здание принадлежит Внешторгбанку и уже не воспринимается как единое целое: половина дома Эльворти просто затянута баннером, на котором намалеваны окна.

Наряду с Любинским проспектом застраивалась Тобольская улица (ныне улица Орджоникидзе), одна из самых протяженных в Омске. В 1911 году здесь появилось удивительное здание. Его хозяева, братья Печокасы, руководили омским представительством Кузнецких каменноугольных копей. Специалисты-искусствоведы называют этот дом азбукой модерна, его архитектурный облик впечатляет оригинальностью и асимметрией. Стены украшают орнаменты: стилизованные розы, тюльпаны, виноградная лоза и мак. Здесь сочетается несочетаемое, ведь лоза на языке символов означает возрождение жизни, а мак — глубокий сон, забвение. Оконные переплеты напоминают ветви деревьев. Дом Печокасов — единственное здание в городе, фасад которого украшен живописным панно в голландском стиле, выполненным на керамической плитке.

По бытующей легенде, здесь были спрятаны драгоценности семьи последнего российского императора. Их будто бы передал в Тобольске Константину Печокасу начальник личной охраны императора полковник Кобылянский, жена которого дружила с Анжеликой Печокас. Переехавший в Омск Константин спрятал доверенные ему ценности в тайнике в стене дома и, в отличие от брата, решился остаться в городе. В 1933 году его личностью заинтересовался НКВД. Печокас отказался показать, где спрятаны ценности, и, не выдержав допросов, выбросился с балкона второго этажа, однако, как ни странно, выжил. А тайник все-таки нашли, но он оказался пустым.

Советские власти передали особняк сельскохозяйственному институту, потом из него сделали общежитие, а с 1978 года здесь живут студенты омского аграрного техникума. В верхнем окне башни выбиты стекла, со стен осыпается штукатурка. Жемчужина омского модерна переживает не лучшие времена.

В эпоху модерна, названную золотым веком русской архитектуры, было принято уделять большое внимание художественной стороне утилитарных зданий. Считалось, что даже промышленные сооружения должны быть изысканно красивыми. Не стала исключением и построенная в Омске в начале ХХ века кирпичная пожарная каланча.

Она уникальна: это единственная в России отдельно стоящая каланча. Обычно каланчи венчали здания полицейских участков, при которых были организованы пожарные части. Но омский проект разрабатывал талантливый инженер, знаток западноевропейских архитектурных стилей Илиодор Хворинов, до этого проектировавший магазин Шаниной на Любинском проспекте.

Краснокирпичная башня в стиле поздней эклектики гармонично сочетает элементы классицизма, модерна и русского стиля, причем последний доминирует. Он прочитывается в минимуме декоративных деталей, в их пластическом лаконизме. Живописное сочетание краснокирпичных стен с белыми декоративными элементами тоже пришло из русской архитектуры XVII века.

На первом этаже каланчи стоял всегда готовый конный выезд, на втором жила семья брандмейстера. Сейчас на первом этаже размещена историческая экспозиция, а на втором работает отдел противопожарной пропаганды и общественных связей ГУ МЧС России по Омской области.

* * *

В 1918 году сибирский город внезапно оказался в центре революционной смуты. Омск стал столицей белой России, местом последней надежды для не принявших Октябрьский переворот людей. «Белая столица» продержалась всего год, потом наступили другие времена, пришли иные люди со своими ценностями. Но стоящее на берегу Иртыша живописное здание с венецианскими арочными окнами, в котором в разные годы размещался то детский дом, то костно-туберкулезный санаторий, то цех картографической фабрики, горожане по-прежнему называли домом Колчака, ведь здесь жил Верховный правитель России.

Среди деревянных построек Ильинского форштадта особняк на Береговой улице в начале ХХ века выглядел дворцом. Его фасады с выразительными декоративными лепными элементами решены в стиле неоренессанса. Они асимметричны и разнохарактерны. Северный фасад с парадным подъездом производит сдержанно-торжественное впечатление; западный, выходящий к реке, — подчеркнуто нарядный; южный — празднично-домашний. Автором проекта здания предположительно был все тот же омский мастер эклектики Илиодор Хворинов.

В доме была автономная котельная, установлены два камина, действовали уникальная бесфорточная система вентиляции и воздухоотвод, водопровод, были проведены электричество и даже телефон. В 1912 году он перешел по наследству к сыну купца Батюшкина Капитону Алексеевичу, служившему учителем в Воскресенском мужском приходском училище. Особняк окружал сад: Капитон Батюшкин был страстным садоводом.

Самая известная легенда, связанная с этим домом, утверждает, что золотой запас Российской империи Колчак спрятал как раз в подвале своей резиденции. Но подвал особняка занимала котельная, так что объемный золотой запас вряд ли бы здесь поместился.

В 2012 году в особняке Батюшкина открылся Центр изучения истории Гражданской войны.

* * *

В 1900-х годах окраинный Бутырский форштадт изменился до неузнаваемости. Находившиеся здесь постройки, которые, по свидетельству современников, «не заслуживали названия домов», сменили новые здания, ставшие украшением этого места. Здесь открылся городской театр, разместились крупные банки, был построен Успенский собор.

Проектировавший этот храм архитектор Э.Р.Виррих взял за основу проект петербургского храма Спаса-на-Крови. Строительство собора было начато 16 июля 1891 года. Первый камень в его основание заложил путешествовавший по России цесаревич Николай Александрович. Кроме того, он пожертвовал на строительство пять тысяч рублей из собственных средств. Поэтому в городе храм называли Царским. В годы Гражданской войны собор стал духовным центром белой Сибири. Здесь служил прославленный теперь в лике новомучеников и исповедников архиепископ Сильвестр, который 29 января 1919 года привел к присяге адмирала Колчака как Верховного правителя России. Когда белые отступили из Омска, владыка Сильвестр отказался оставить свою паству и принял мученическую смерть.

В 1935 году Успенский собор был взорван и разрушен. В 2007 году здание воссоздали на средства, собранные горожанами. 16 июля 2005 года, во время работ, предшествовавших стройке, чудесным образом были обретены мощи священномученика Сильвестра, которые ныне покоятся в раке, установленной в Успенском кафедральном соборе.

В 1917 году рядом с собором был построен Дом судебных установлений. Это здание заслуженно считается олицетворением столичного облика Омска. Автором проекта был петербуржец Василий Пруссаков, штатный архитектор министерства юстиции. Торжественность фасадов нового здания во многом определялась его назначением — это был храм правосудия. Однако свои функции Дом судебных установлений выполнял недолго: осенью 1918 года здесь разместились министерство юстиции и сенат. Именно в этом здании адмирал Колчак и члены его правительства приняли присягу верности Российскому государству. После падения «третьей столицы» здание заняли сначала Сибревком, а затем омский губернский и областной комитеты ВКП(б) и КПСС. С 1994 года здесь размещается Законодательное собрание Омской области.

* * * В самом центре мегаполиса-«миллионника» чудом сохранились удивительные деревянные анклавы, окруженные современными многоэтажками. Однако многие дома, которые официально считаются памятниками архитектуры, регулярно горят при загадочных обстоятельствах или стоят заколоченные и потихоньку разваливаются.

В Омске, открытом натиску бурных ветров, сформировался особый архитектурный декор, который отличает лаконичная элегантность. Выполненный обычно в технике накладной пропильной резьбы, резной декор не стремится подражать ни выпуклой скульптурной декорации в духе барокко, ни замысловатой вязи кружевного плетения. Его скорее можно сравнить с плотно прилегающими к основе узорами позумента на форменном платье.

Дом присяжного поверенного Кабалкина, где ныне размещается музей «Либеров-центр», лучше всего отражает стилистику модерна в деревянной архитектуре Омска. Живописное богатство силуэта создают разнообразные фронтоны. Из европейской средневековой архитектуры пришел по-северному аскетичный эркер, завершенный высоким шатром и напоминающий готическую башню. Огромный фронтон, венчающий выступ северного фасада, ассоциируется с архитектурой старинных городов Прибалтики.

Дом омского предпринимателя Филиппа Штумпфа, в котором размещается музей художника Кондратия Белова (кстати, дом под музей «патриарх сибирской живописи» в свое время выбрал сам и этим спас его от разрушения), с мезонином и причудливой башенкой-бельведером, наоборот, получился очень русским, похожим на сказочный терем. Из древнерусской архитектуры пришли многоярусная кровля и открытая терраса над первым этажом, напоминающая галереи-гульбища домов допетровской Руси. А в орнаменте на фасаде прочитываются древнеславянские символы, упрощенные порой до неузнаваемости.

Еще один неповторимый омский дом, запечатленный на многих картинах местных художников, найти непросто. О «доме с драконами» слышали многие, но вряд ли случайный прохожий в центре Омска подскажет вам, где его искать. Добраться до деревянного анклава на берегу Оми любознательный путешественник сможет только хитрыми путями, пробираясь среди гаражей и новостроек.

Искусствовед Лариса Чуйко, многие годы изучающая сибирскую деревянную архитектуру, называет Омск самым драконьим городом в Сибири. Драконов в городе хватает, причем самых разных: мифические змеи, призванные защитить дом и его хозяев от бедствий, присутствуют в декоре многих деревянных домов старой постройки, но не всегда явно — некоторых чудовищ можно принять за элементы растительного орнамента. Драконы со знаменитого дома на берегу Оми — самые известные и заметные. Стилизованные геральдические фигуры поддерживают навес над входом, дремлют на карнизах наличников. Но по небрежению местных властей это обветшавшее деревянное великолепие на улице Мичурина соседствует с мусорными кучами.

В Омске много недосказанного, оборвавшегося на полуслове или просто забытого. Точнее, забываемого целенаправленно и тщательно. Похоже, что в свое время историческое имя этому городу удалось сохранить каким-то чудом. Но прошлого никакое забвение отменить не может.

Эхо минувшего звучит до сих пор, отражаясь от старых стен. И каждый понимает его по-своему. Не случайно с Омском связано так много легенд. Например, будто бы в городе есть подземные ходы, соединяющие главные здания. Возможно, где-то до сих пор скрыта уникальная коллекция орденов из драгоценных металлов, учрежденных в свое время Сибирским временным правительством, — «Освобождение Сибири» и «Возрождение России». А вот золотой запас Российской империи пробыл в степной столице недолго, и вряд ли есть смысл искать его здесь. Сейчас усилиями энтузиастов городу постепенно возвращают память. Недавно в Омске начали устанавливать информационные знаки на зданиях, в которых в эпоху Белой столицы находились министерства и иностранные представительства. Наконец-то горожане и гости Омска узнаvют о ярких и трагических событиях отечественной истории после почти векового молчания!