Наталья Коновалова
Ашики —
династия коллекционеров
Знакомство сотрудников Ярославского художественного
музея с В.В.Ашиком произошло осенью 1984 года
непосредственно в его ленинградской квартире на Гаванской улице. Отметим, что
ее хозяева — сам Виктор Владимирович и его жена Муза Михайловна — были очень
осторожны и, как вспоминают их друзья, побаивались пускать к
себе кого попало и тем более показывать свою коллекцию. Представители
ярославского музея, заместитель директора Любовь Юрова и научный сотрудник Татьяна
Кравчук, оказалась в числе «избранных». Для полноты представления об этой
уникальной квартире обратимся к воспоминаниям близких друзей Ашиков:
«Знакомство с собранием начиналось в прихожей обычной сорокапятиметровой квартиры на четвертом этаже “сталинского”
дома с высотой стен около трех метров. В ней все подчинялось собранию, а оно
было огромным и включало в себя не менее полутора десятков самостоятельных
коллекций.
Довольно широкая прихожая с правой стороны была
обужена громадным шкафом, на верху которого два ряда застекленных полок,
набитых книгами на иностранных языках, а на левой стороне висели рисунки котов
— и какие же это были коты! В проходе к кухне стоял специальный шкафчик для
медалей, а на нем — шведские полки с книгами и альбомами с экслибрисами.
А когда гости входили в комнату, тесно заставленную
ампирной мебелью, чуть разбавленную модерном, то начинали понимать, каковы были
квартиры героев поздних рассказов Чехова или Бунина. Первое, что поражало
любого — это почти —“ковровая” развеска небольших
живописных полотен, в основном русских художников конца XVIII — 40-х гг. XIX века.
Они плотно заполняли темно-синие стены большой и ярко-желтые — маленькой
комнат. И каждая была видна и ничуть не мешала рассматривать соседние…
В стеклянных горках в синей комнате среди массы
всевозможных безделушек хранилось собрание гербовых печаток из камня, металла и
хрусталя… Стекла книжных шкафов украшали бисерные вышивки первой половины XIX века, несколько штук их висели в рамочках на стене… А когда приходили гости, то из буфета на стол наряду с
тончайшим фарфором выставлялись рюмки и фужеры венецианского стекла или
графинчики и стопочки елизаветинского времени…»
(В.Я.Медникова-Габе)1
Детей у хозяев этой квартиры не было, и уже в начале в
1980-х Ашик задумывался над тем, кому достанется все,
что собиралось многими десятилетиями. На эту тему, как вспоминают, прозвучала
однажды фраза в духе «черного юмора»: «Вот умрем, и все дворники растащат…», оказавшаяся почти пророческой. В те годы Виктор Владимирович
продал тематическую часть коллекции, отражающую историю российского флота в
Центральный Военно-Морской музей, а в музей «Бородинская панорама» были
переданы графические листы о войне 1812 года. Но все-таки он не хотел распылять
коллекцию, поэтому с интересом воспринял предложение, поступившее от ярославцев, о поэтапной закупке всего собрания.
Уже в феврале 1985 года было отобрано и привезено в
Ярославский музей несколько десятков произведений живописи и графики. Но, к
великому сожалению, Ашику не удалось завершить
задуманное. В сентябре все того же 1985 года Виктор Владимирович скоропостижно
скончался, спустя несколько дней
увезли в больницу Музу Михайловну, и через неделю не стало и ее. Квартира
оказалась без хозяев. Завещания не было обнаружено.
Кто заходил в эту пустую квартиру, куда делись,
например, более половины из 200 миниатюр, медали и жетоны петровского времени?
На эти вопросы не ответило даже следствие, проведенное по уголовному делу о
факте нарушений, проявленных со стороны ленинградских чиновников и, к сожалению,
некоторых музейщиков. Об этом сказано было уже в 1986 году в статье «Судьба
одной коллекции»2.
Несмотря на то что в
Ленинграде проживали родственники по линии Ашиков,
они не являлись юридическими преемниками, и после положенного полугодового срока
в права наследия вступила куйбышевская родня — брат
Музы Михайловны с супругой. Переговоры о закупке коллекции продолжились с ними,
и было найдено понимание. По частям, исходя из интересов
музея и не ущемляя вполне естественную материальную заинтересованность новых
владельцев, за пять лет было приобретено около 20 000 предметов, среди которых:
почти 4-тысячное собрание живописи, оригинальной и печатной графики, предметов
декоративно-прикладного искусства, без малого — 8000 нумизматики и библиотека в
7000 томов.
Виктор Владимирович Ашик был
последним хранителем семейной коллекции, истоки которой восходят к началу XIX столетия. К сожалению, в семейном архиве не было
обнаружено каких-либо документальных свидетельств.
Похоже, что даже близкие друзья не были особенно
посвящены в родословную этой семьи. И только сейчас понимаешь, почему В.В.Ашик не рассказывал, а тем более нигде не писал о своих
предках, не вспоминал о том, что он сын потомственного дворянина, а род их
происходит из знатных семей албанской области Скутари.
В те времена инженеру-кораблестроителю, орденоносцу, работавшему в секретном КБ
по проектированию боевых кораблей, об этом было лучше молчать. Поэтому
приходится по архивным документам и семейным легендам восстанавливать страницы
жизни семьи Ашиков и сделать попытку реконструкции
истории формирования коллекции.
«Первые» Ашики появились в
России в начале XIX века, когда купец Балтазар Ашик с семьей поселился
в 1812 году в Одессе. В 1817 году его сын Антон Балтазарович
Ашик (1802–1854)3 поступил на службу
канцеляристом херсонского военного губернатора. Вскоре, благодаря знаниям
нескольких иностранных языков, он был определен в ведомство иностранных дел,
где в 1820–1830-е годы занимался дипломатическими и торговыми связями с
«кавказскими народами».
В «Формулярном списке»4
надворного советника Антона Балтазаровича Ашика отмечены основные этапы его службы как
государственного чиновника, за что он год за годом получал повышение в чинах и
награды: орден Владимира 4 ст. (1834), дававший право на возведение в
потомственное дворянство, ордена св. Станислава 2 ст., (1842) и св. Анны 2 ст.
(1850).
Но, проживая на древней крымской земле, наверное,
невозможно было не увлечься историей: «Находясь в Керчи, с
1821 года, по воле начальника моего г. государственного канцлера графа Нессельроде, в стране, где все дышит древностью, где каждый
камень, так сказать, воскрешает в душе воспоминания о прошедшем, я охотно стал
изучать археологию; стал изучать вековые памятники гения человеческого в
произведениях Греков, и старался ближе познакомиться с сокровищами, меня окружавшими», — напишет впоследствии сам Антон
Балтазарович5.
С середины 1820-х годов под руководством известного
археолога А.И. Стемпковского, бывшего тогда
градоначальником Керчи, А.Ашик принимает участие в археологических
раскопках местных курганов. Изучение древней истории Крыма становится главным
делом его жизни. Его авторитет как знатока искусства и древней истории был
востребован и признан: в 1833 году «князю Воронцову угодно было сверх прямой…
должности по части дипломатической, возложить … обязанности директора музеума [керченского музея]»6. Фактически при Ашике происходит его
становление: появляется первое музейное оборудование, выполненное из «гробовых досочек можевелово-кипарисового
дерева», найденных им же при раскопках, формируется библиотека. Ашик был одним из первых его фондообразователей7. Уникальные статуи, предметы быта, ювелирные
украшения, монеты и медали, найденные в древних курганах, становятся
экспонатами керченского музея, а лучшие — передаются в коллекцию Императорского
Эрмитажа. В 1841–1845 годах с научной целью «по высочайшему повелению» Ашик был командирован в Италию для знакомства с
классическим искусством в музеях Рима и Неаполя. Результатом практической
деятельности А.Ашика стал его труд «Воспорское царство с его палеографическими и надгробными
памятниками, расписными вазами, планами, картами и видами». Любопытны его
размышления, представленные в книге «Часы досуга с присовокуплением писем о
керченских древностях»8, посвященной Ее Сиятельству княгине
Елизавете Ксаверьевне Воронцовой «в знак глубочайшего
высокопочитания и преданности».
Но неожиданно в 1851–1852 годах Ашик
вынужден был отказаться и от археологических раскопок и от музея, оказавшись
жертвой интриг или недоразумения в истории об открытии двух античных статуй.
После этого он недолго (1853–1854) работал директором Одесской публичной
библиотеки, но, по-видимому, как человек честнейший и благороднейший, не смог
перенести несправедливое обвинение и вскоре скончался.
Судя по всему, старший из его сыновей — Владимир
Антонович Ашик (1843–1917), перенял от отца любовь к
истории и страсть к собирательству. Как сообщают архивные документы, он
«воспитывался в пансионате при Ришельевском лицее
[Одесса] и по окончании всех семи классов, поступил в число студентов сего
лицея по камеральному отделению, где пройдя два курса
и по удостоению к переводу в третий уволен из лицея
для продолжения образования в Санкт-Петербургском Технологическом институте,
свидетельства о науках в оном не представил»9.
Владимир Антонович поступил на государственную службу
в апреле 1866 года в Департамент неокладных сборов Министерства финансов, но в
сентябре того же года «согласно прошению уволен по домашним обстоятельствам
вовсе от службы». Вновь начав службу в 1867-м, до 1869 года неоднократно меняет
места жительства и должности, а с 1 августа 1867-го по 23 августа 1868 года
находится в отставке.
Не исключено, что основанием этому послужили личные,
семейные причины: в 1867 году умерла его первая жена Анна Павловна, урожденная Вальберх. Вскоре, в 1869 году он женится на Евгении
Гавриловне Черновой (1854–1904), дочери художника Г.Ф. Чернова10.
Начиная с середины 1870-х годов, В.А.Ашик
постоянно числится по Ведомству путей сообщения, занимая административные
должности, о чем можно узнать из отдельных опубликованных источников: в 1901
году он являлся главным бухгалтером Уссурийской железной дороги в чине
статского советника11, в 1903-м — проживает в Томске, являясь котролером Средне-Сибирской железной дороги12.
Кроме того — он автор ряда специальной литературы по финансово-административным
вопросам железнодорожной отрасли. За участие в строительстве железных дорог, в
том числе Закаспийской Военной и Жабинско-Пинской был
награжден памятными жетонами.
И так же как отец, помимо государственной службы, он
глубоко и серьезно занимается историей, а коллекционирование становится
способом реализации познавательного и эстетического интереса. Кочевая жизнь
В.А. Ашика ( в это время вся
Россия активно покрывалась сетью железных дорог) и скромные материальные
возможности остановили выбор на тиражных произведениях, в том числе на гравюрах
и памятных медалях, которые были традиционным предметом собирательства. В годы,
когда приближался 100 летний юбилей Отечественной войны 1812 года, он увлеченно
и успешно занялся этой темой, что вылилось в издание объемного сборника —«Памятники и медали в память боевых подвигов русской армии в
войнах 1812, 1813 и 1814 гг.»13, проиллюстрированного
изобразительным материалом, в том числе из собственной коллекции: «медалей,
гравированных портретов Русских Государственных деятелей и частных лиц… и
исторических гравюр».
В.А.Ашик как коллекционер и историк был известен и признан, о
чем свидетельствует его членство в Императорском Русском военно-историческом
обществе и Обществе ревнителей истории. А потом был 1917 год, который,
собственно, и оборвал жизнь Владимира Антоновича.
Вероятно, после смерти отца наследником коллекции стал
средний сын (старший Владимир погиб в 1914 году), Николай Владимирович
(1869–1936), которому была определена военная карьера. Он закончил
Николаевское кавалерийское училище, дослужился до звания полковника (по
иным сведениям, генерал-майора) и некоторое время служил при Военном
министерстве, занимаясь инспектированием кадетских корпусов в Петербурге и
Москве. (Именно его вклад в семейное дело коллекционирования наглядно отражен в
виде памятных знаков военных учебных заведений России.) Его задача в это
смутное и тревожное время заключалась в первую очередь в сохранении коллекции и
библиотеки, которая потом перешла в руки ее последнего владельца Виктора
Владимировича Ашика (1904 —1985)14.
Он был сыном от третьего брака
Владимира Антоновича, и ему исполнилось всего 12 лет, когда умер отец. Но наверное, сказались принципы воспитания, заложенные еще
дедом: «Человек в нравственном отношении, развивается на десятом году… Первые звуки, поражающие нежный слух ребенка, и первые
понятия, получаемые его умом, делают на него столь глубокое впечатление, что
уже ничто не может их изгладить»15. Этого короткого времени общения
с отцом оказалось достаточно, чтобы воспитать высокие гражданственные и
человеческие качества, приобщить к искусству, истории, чтобы заразить «вирусом»
собирателя, а математические способности, дар полиглота и великолепная память
были даны от Бога.
Виктор Владимирович Ашик
вырос и учился в советское время: в 1923 году — студент кораблестроительного
отделения Ленинградского Политехнического института параллельно подрабатывал
чертежником на Балтийском заводе. Его послужной список как специалиста-кораблестроителя
начинается с 1930 года, а в 1943-м он является уже главным инженером одного из
крупнейших ЦКБ в Ленинграде. Его имя не было, что называется, на слуху, хотя он являлся дважды
лауреатом Сталинских премий, имел высокие правительственные награды: орден
Ленина, два ордена Трудового Красного знамени, два ордена Отечественной войны
1-степени, орден Знак Почета — все это было получено за «секретные» разработки
боевых кораблей. Поэтому он был, как говорили, невыездным,
ни разу не был за границей, но страстно любил путешествовать. Вместе с Музой
Михайловной они объездили почти весь Советский Союз. Сохранилось большое
количество разных путеводителей, музейных каталогов и буклетов, с пометками,
сделанными характерным почерком Виктора Владимировича.
Живя среди антиквариата, который всегда имел
достаточно высокую рыночную стоимость, они с женой в бытовом плане вели более
чем скромный образ жизни. Все гонорары, лауреатские премии и немаленькую по тем
временам зарплату ведущего инженера тратили на приобретение предметов для своей
коллекции.
Его помнят как эрудита, знающего несколько иностранных
языков, как высокопрофессионального специалиста-педагога, увлеченного и
увлекающего рассказчика. И еще вспоминают, что Виктор Владимирович учил не
бросаться поспешно выполнять скороспелые указания, сохраняя чувство меры и
достоинство, и на первое место ставя здравый смысл.
Наверное, этот принцип помогал ему в жизни, невзирая на все катаклизмы ХХ века.
Помогал ему и «домашний» музей, который он
сформировал, исходя из своих интеллектуальных и духовных потребностей. В этой коллекции не было ни авангарда, ни русского реализма второй
половины XIX столетия,
ни икон, кроме семейных, — всего того, что считалось, да и сейчас считается,
модным для собирателей. Его интересы сконцентрированы были на дворянской
культуре XVIII — первой половины XIX столетия и на изящном искусстве Петербурга начала XX века. Таким образом, осознанно или подсознательно, он
пытался окружить себя вещественными образами, предметами эпохи его предков.
Безусловно, как любой собиратель, он
был азартен в поисках интересной ему вещи и мог отдать любые деньги за
понравившуюся миниатюру или графический лист, но руководствовался при этом не
престижностью данного объекта, а собственными интересами: это могло быть
изображение знаменитого исторического деятеля, о котором ему были известны
какие-то любопытные факты, или пейзаж с архитектурным памятником, с коим
связаны памятные события или
семейные легенды. Как происходило формирование коллекции, можно догадываться по
надписям на оборотах многих произведений, сделанных характерным почерком
Виктора Владимировича. Например, на монтировке, закрывающей оборот миниатюры А.Молинари «Неизвестная в белом платье», написано:
«приобретено в Москве на Арбате в ноябре 1956»; на работе И.Алексеева «Портрет В.Асенковой» — «приобретено в 1946 году». А очевидцы
вспоминают: «Картины, рисунки, фарфор, дубликаты книг и медалей обменивались на
вещи, необходимые для пополнения собрания или продавались в самые различные
музеи Ленинграда, Москвы и других городов страны и очень редко — в частные
руки. Где приобреталось все собранное им? В еженедельных походах по
комиссионным и букинистическим магазинам, на «барахолках»,
устраиваемых ленинградскими собирателями… Он искал наследников коллекционеров и
художников, щедро платил, но не стеснялся и выпрашивать. Иногда ему дарили
интересные вещи люди, очарованные его рассказами» (В.Медникова-Габе).
Так к нему попали предметы от известных
коллекционеров, художников, библиофилов: П.Корнилова, П.Шиллинговского,
Э.Голлербаха. Графика В. Гау
— от наследников автора и от потомков «нумизмата» И.И.Толстого. А «Автопортрет»
Скородумова, на долгие годы пропавший из поля зрения
искусствоведов, и оказавшийся, наконец, у Ашика,
приобретен был у С.Яремича.
Руководствуясь в отборе произведений
историко-познавательным интересом, тем не менее он
исключительно чувствовал эстетическую ценность предмета. Поэтому все
произведения коллекции отличаются высоким художественным качеством, независимо
от того, известным или неизвестным художником они были созданы.
Коллекция Ашика по своему
составу принадлежит к кабинетным, домашним. Под стать этому — собрание
живописи, представляющее не более сотни камерных портретов и пейзажей XVIII — начала XX века,
большинство из последних носит этюдный характер. Одно
перечисление авторов говорит об уровне отбора: И.Грабарь, А.Рылов,
В.Переплетчиков, К.Коровин, Н.Дубовской… Здесь
собирателя привлекали, по-видимому, игра красок, живой мазок, где чувствуется
рукотворное творчество, либо этюд был интересен как подготовка материала к
картине, хорошо знакомой и известной. Лучшими произведениями в коллекции
живописи бесспорно можно назвать пейзаж из «степного» цикла П.Кузнецова «Дождь
в степи» и «Натюрморт с атрибутами искусств» (1922) З.Серебряковой.
Коллекция живописи первой половины XIX века не блистает знаменитыми именами, но удивляет
«раритетами»: произведения И.Рамбауэра, В.Раева, Я.Суходольского найдешь не во многих музеях.
Но главным отличительным признаком коллекции Ашика, конечно же, следует считать камерные портреты,
живописные и графические, в которых наиболее естественно и трогательно отражена
частная жизнь русского дворянства. Здесь можно встретить изображения известных
лиц, например, «Портрет графа В.Н.Панина (1830-е гг.)», совсем не парадный,
представивший известного аристократа в домашней обстановке. В поэтичном
окружении на террасе, выходящей в парк, изображена некая «Елизавета Артамоновна» на портрете работы И.Бугаевского-Благодарного,
сентиментальны и милы дети на «Портрете дамы с двумя детьми» неизвестного
автора.
К числу уникальных произведений из коллекции можно
отнести «Портрет Е. Бантыш-Каменской», работы Якова Аргунова
(установлено экспертизой в 1988 году во ВНИИРе,
эксперты М.Красилин, Б.Лукьянов ),
приписываемый ранее его брату, более известному крепостному художнику Николаю Аргунову. Так считал и В.В.Ашик,
хотя кроме авторства портрет привлекал его личностью изображенной. Не случайно
на подрамнике — целая биография: «Портрет Елизаветы Ивановны Бантыш-Каменской
(1798–1834) рожд. Бибитинской,
дочь кн. Барятинского и Ан. Бибиковой,
мать С.Д.Кузиной, умершей в Петербурге в 1907».
Особенно богата графическая часть коллекции,
представляющая более 600 листов оригинальной графики, подобранная с большим
вкусом и пониманием. С любовью и тщанием хранимые, они лежали в специальных
папках, каждый в отдельном паспарту. Рассказывают, что в часы досуга Ашик любил перебирать эти листы, а если находился рядом
достойный собеседник, то готов был рассказать массу интересного. Ашик никогда не стремился к подбору коллекции по именам, но
здесь можно увидеть «Портрет молодого офицера» (1823) О. Кипренского и легкие
карандашные наброски К. Брюллова, рисунки А.Егорова и Ф.Толстого. В том числе и
редчайшие экземпляры: оригинальный рисунок А.-Ш.Караффа
«Группа русских крестьян» (1810-е годы) и уже упомянутый «Автопортрет» Г.Скородумова, отличающийся особой лиричностью передачи
образа. Фактически все богатство русского графического наследия XVIII — первой половины XIX века отражено в коллекции Ашика
работами, выполненными в разных техниках и жанрах, но явное предпочтение отдано
портрету. Здесь и великолепная пастель «Портрет неизвестной» П.Ф.Соколова, и
несколько портретных акварелей В.Гау, и множество
произведений неизвестных авторов. Галерею портретных образов великолепно
дополняет коллекция миниатюр. Эти крошечные портреты, вправленные в изящную
рамку, традиционно являлись предметом коллекционирования, а антикварный рынок
всегда в изобилии предлагал этот материал, в том числе и весьма «второсортный».
В коллекции Ашика практически все миниатюры высокого
художественного качества, что говорит об особом чутье коллекционера. Здесь
прекрасные работа А.Молинари, Л.Брамсона,
М.Теребенева, Л.Крюкова —
профессиональных и признанных мастеров-миниатюристов, и столь же прелестные
произведения неизвестных авторов конца XVIII — середины XIX века.
И среди них редчайшие образцы миниатюрных силуэтов по золоту — эгломизе.
Полноценно представлено в собрании Ашика
творчество петербургских художников конца XIX — начала ХХ века, где преобладающее место занимают «мирискусники», что объясняется и пристрастиями собирателя,
и возможностями антикварного рынка Ленинграда. В собрании представлены
практически все авторы этого объединения, все направления их творчества,
включая театрально-декорационную и книжную графику. Например, в большом
комплексе работ А.Бенуа есть и его ранние натурные акварели, и изысканные
эскизы к историческим фантазиям. К.Сомов, кроме элегантно-манерного портрета
«Дремлющая дама в черном платье», представлен
пикантной серией эротических набросков к «Книге маркизы». Если перечислять
авторов, чьи произведения лежали в заветных папках, придется назвать
практически всех мастеров Серебряного века: здесь наброски Л.Бакста,
эскизы росписей С.Чехонина и Е.Лансере, рисунки Б.Кустодиева, акварели М.Волошина и работы других не менее
известных авторов. В отдельную графическую коллекцию можно выделить почти
2-тысячное собрание экслибрисов, охватывающее широкие временные рамки: от
начала XIX века до книжной миниатюры советского периода: здесь и
гербовые книжные знаки первой половины XIX столетия, и экслибрисы — штампы общественных и
частных библиотек России, и великолепные книжные миниатюры известных мастеров XX века.
Среди произведений декоративно-прикладного искусства
были фамильные вещи, перешедшие по наследству и служившие в повседневном быту —
это не только мебель, но экземпляры посуды, бронзовые светильники и люстры XIX века. Но были и образцы высокого художественного
уровня, имеющие исключительно коллекционное значение. Конечно, здесь
представлен, хотя и единичными экземплярами, фарфор всех знаменитых российских
производителей: от Ф. Гарднера до М.Кузнецова,
изделия Императорского фарфорового завода, в том числе отдельные предметы
Орденского императорского сервиза, тематически дополняя тему дворянского
портрета — предметы из фамильных гербовых сервизов Обольяниновых,
Танеевых, Козловых, Аракчеевых с геральдическими композициями. Эстетическое
удовольствие доставляли хозяевам фарфоровые изделия с букетами из мелких цветов
или с крупными пионами и розами, цветное многослойное
стекло. К сожалению, наиболее востребованные в современном обиходе, многие
изделия из фарфора приглянулись наследникам, что значительно разрядило эту
часть собрания, разнообразие и богатство которой подтверждают очевидцы:
«прекрасной была коллекция мелкой фарфоровой пластики — изображения животных
заполняли две полки огромного шкафа. Не менее 50 настенных тарелок, главным
образом немецкого производства, украшали стены восьмиметровой кухни» (Медникова —Габе)
По воле наследников не попали в Ярославский музей
серебряные предметы, в том числе уникальные чарочки петровского времени и
великолепное собрание бисера, проданное в музей «Царицыно»16, от
которого у нас осталось только панно начала XIX века «Попугай».
Самым полным и именно фамильно наследственным был
нумизматический раздел.
Без сомнения, его основоположником является Антон Балтазарович Ашик. Документально
засвидетельствовано, что в 1836 году им пожертвованы «в пользу [керченского]
музея коллекции древних медалей, собранных им в течение 10 лет и стоящих 3
тысячи рублей»17. Таким образом, можно точно определить начало
фамильной коллекционной деятельности.
Владимир Антонович, кроме медалей, имел уже и
коллекцию древних монет, но они еще до революции были похищены и далее
перестали быть предметом собирательства.
Виктор Владимирович многократно приумножил
нумизматический раздел. По-видимому, нумизматика привлекала его как особый вид
изобразительного искусства — пластически выраженного носителя исторической
информации, для прочтения которой необходимо глубокое знание истории.
Богатейшие познания в этой области позволяли Виктору Владимировичу прекрасно
ориентироваться в этом материале, а свойственный ему аналитический склад ума и
великолепная память не требовали для систематизации многотысячной коллекции
составления каких-либо картотек или каталогов. Друзья и
единомышленники-нумизматы до сих пор вспоминают, как священнодействовал Виктор
Владимирович над своими медалями, каким он был непревзойденным и авторитетным
знатоком.
В этом собрании представлены наградные и памятные
медали, нагрудные знаки и жетоны — произведения медальерного искусства, где
отразилась как гражданская, так и военная история России и Европы XVIII—XIX веков. Из
корпуса медалей XVIII века, к сожалению, отсутствует
петровское время, но полноценно и интересно представлены медали царствования
Екатерины II. Богатейшее собрание медалей
первой половины XIX века посвящено важным
историческим событиям. Среди них, например, серия «Наполеоника»,
изготовленная на Парижском монетном дворе в честь кампании французской армии
1800–1810 годов; мемориальные медали, отражающие общественную жизнь
представителей известных дворянских родов: Демидовых, Голицыных, Строгановых.
Их чеканенные портретные изображения являются своеобразным дополнением
фамильных портретных галерей. Разнообразны по тематике медали второй половины XIX — начала XX века,
где отражены международные связи и технический
прогресс России как одной из передовых держав того времени. Специалисты считают
уникальной по полноте подборку нагрудных знаков и жетонов столичных и
губернских военных училищ и кадетских корпусов.
Наконец необходимо сказать о библиотеке Ашиков. Многотысячное собрание книг богато подлинными
шедеврами печатного искусства: редкими художественными и малотиражными
изданиями, часто с автографами, надписями и экслибрисами их прежних владельцев.
Кроме того — разнообразного профиля справочная литература из области
художественного, краеведческого и специального
профессионального направления, полные комплекты энциклопедий, подборки
периодических изданий.
А комментарии в тексте, сделанные Ашиком
в процессе работы с произведениями, связывают библиотеку и художественную часть
коллекции в единый комплекс, что является в настоящее время неоценимым
информационным подспорьем для современных исследователей.
Безусловно, приобретение этой коллекции имело огромное
значение для Ярославского художественного музея, вдвое увеличив его собрание,
качественно подняв уровень классических музейных разделов: русской живописи,
графики, декоративно-прикладного искусства. Появился новый раздел —
нумизматики.
Кроме того, началась новая жизнь коллекции. Из почти
малодоступного домашнего собрания, попав в музей, произведения были активно
вовлечены в научный оборот, их увидели тысячи зрителей. Лучшая часть коллекции
уже дважды, со сменными экспозициями была представлена в Ярославле, многие
картины и предметы декоративно-прикладного искусства участвовали на
тематических выставках как в Ярославском музее, так и
за его пределами, в том числе — за рубежом. А для того, чтобы познакомить
зрителей с нумизматическим разделом, в залах музеях работает сменная экспозиция
«Мир русской медали».
Конечно, на всех этих выставках
невозможно было показать без малого все 20 тысяч предметов, некогда принадлежавших
этому замечательному собирателю, но то, что предстало перед зрителями,
впечатляло: великолепная живопись и графика XVIII, первой половины XIX и начала XX веков,
фарфор и художественное стекло, редкие издания книг альбомного и справочного
характера. А нумизматический
раздел подтверждал мнение о том, что это было одно из наиболее полных частных
собраний медальерной пластики.
Таким образом, обретенная музеем коллекция таит в себе
и неожиданные искусствоведческие открытия, и будущие оригинальные выставки —
впереди, безусловно, еще многие годы ее изучения и новые непосредственные
соприкосновения с неповторимой русской культурой XVIII—XX веков.
1 Медникова-Габе В.Я. Воспоминания. 1996. Рукопись //
Архив ЯХМ.
2 Ежелев А. Судьба одной коллекции, которую собирали
полтора века, а растеряли в три дня // Известия. 1986, 11-12 октября.
3 Об А.Б.Ашике см.: Русский биографический словарь. Т.II. СПб., 1900. С.363-364; Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А.
Энциклопедический словарь. Т.I. СПб., 1991.
С.554; РГИА. Ф.1343. Оп.16. Д.3311 (на 1872 год). Выражаем благодарность В.Скурлову за предоставленный архивный материал.
4 РГИА. Ук. документы. Л.7-12. «Формулярный
список службы и достоинств чиновника Ведомства Министерства иностранных дел и
Директора керченского Музеума Надворного советника
Антона Ашика».
5 Ашик А.Б. Воспорское
царство с его палеографическими и надгробными памятниками, расписными вазами,
планами, картами и видами. Одесса, 1848. (Введение «К читателю», без ук. стр.)
6 Ашик А.Б. Ук. соч.
7 Марти Ю. Сто лет керченскому музею.
(Исторический очерк). Керчь, 1926.
8 Ашик А.Б. Часы досуга с присовокуплением
писем о керченских древностях. Одесса, 1850.
9 РГИА.
Указ. документы. Л.15.
«Справка… для предоставления в С-Петербургское
дворянское собрание» (на 1872 г.).
10 Гавриил
Федорович Чернов (1823–1854) — вольноприходящий студент АХ, в 1846 и 1847
удостоен серебряных медалей, в 1848 получил звание неклассного
художника за портрет с натуры.
11 См.:
Адрес-календарь Российской империи на 1901 г. Указатель: «Ашик
В.А., статский советник, гл. бухг., исполн. обязан.,
МПС, Уссурийская жел. дор. Местное управление Казенных ж.д.»;
«Сборник распоряжений, относящийся до агентов казенных железных дорог по 31
декабря 1902 года» / Сост. В.А.Ашик, главный
Бухгалтер Уссурийской железной дороги. СПб., 1903.
12 См:
Адресная книга русских библиофилов и собирателей литографий, лубков и прочих
произведений печати / Сост. М.Я.Параделов.
М., 1903. Ук. на стр. 7: «Ашик Владимир Антонович, главный контролер Средне-Сибирской
ж.дор. Томск».
13 Ашик В.А. Памятники и медали в память боевых
подвигов русской армии в войнах 1812, 1813 и 1814 годов и в память Императора
Александра I. СПб., 1913.
14 В.В.Ашику и его коллекции посвящен выпуск «Российские
коллекционеры», приложение № 1 к газ. «Миниатюра» (1996, август. №31. Воспоминания Петрова С.,
Захарова А., Демешко Г., Бартошевича В.)
15 Ашик А.Б. Часы досуга…. С.123.
16 Карякина Т.А. В.В.Ашик
и его коллекция в Государственном историко-архитектурном
художественном и ландшафтном музее «Царицыно» // Частное коллекционирование
в России. Материалы научной конференции «Випперовские
чтения». М., 1995. С.181-185.
17 РГИА.
Ук. документы. Л.7.