ДОБАВЛЕНИЯ И ИСПРАВЛЕНИЯ.

ГВАРЕНГИ ИЛИ КВАРЕНГИ?

Имя гениального архитектора пишется Quarengui и по-русски следовало бы говорить и писать Кваренги, если бы считать, что «Гваренги» - появилось вследствие безграмотности. Однако, наличность карикатуры, которая изображает Гваренги на черепахе, окруженной квакающими лягушками, заставляет думать, что первый слог его фамилии подавал повод к поддразниванию. Отсюда вполне вероятно его желание изменить произношение слова. Императрица Екатерина II и Император Александр в указах пишут везде Гваренгий, а Императрица, сама занимавшаяся филологическими изысканиями, едва ли не обратила внимания на эту разницу начертаний. Во всяком случае, раз такое объяснение возможно, то странно не следовать желанию гениального творца красоты, подвергавшегося таким насмешкам за свою некрасивость. Мало того, собственноручные отметки Императрицы Екатерины II и Императора Александра делают такое изменение законным и, может быть, даже обязательным.

БРАТЬЯ МИХАЙЛОВЫ

В тексте на стр. 198²⁰⁴ [см. ссылку >>>] неправильно приписана церковь Св. Екатерины Михайлову II, тогда как строил ее Михайлов I.

Ф. ВОЛКОВ.

О Ф. Волкове на стр. 246²⁰⁵ [см. ссылку >>>] упомянуто как о предполагаемом (неправильно) авторе Константиновского училища. На самом деле Волков едва ли касался этого здания (существует между прочим предание, что оно перестроено Стасовым). Он работал вместе со Старовым в Таврическом дворце и довольно скучно перестроил Миниховский дворец в Морской корпус.

КОКОРИНОВ.

До сих пор о Кокоринове - официальном строителе Академии - известно очень мало, так как до последнего времени лица, занимающиеся архивными изысканиями, отрицали его авторство даже относительно дома Министра Юстиции и считали, что дом Шувалова стоял на углу Невского и Садовой. Недавно И. Грабарь с несомненностью доказал идентичность дома Шувалова и Министра Юстиции. Есть основание думать, что дом Чичерина, (Коссиковского) Елисеева построен Кокориновым. Сопоставление этих двух построек обрисовывает Кокоринова как последователя Растрелли, но уже зараженного идеями французских мастеров средины XVIII века.

Дома Николаевского Сиротского Института можно рассматривать как развитие приемов Кокоринова. В академическом здании Кокоринову принадлежит, нужно думать, план, что подтверждается известным портретом Левицкого.