Виктор Файбисович

Пассажир №60

Еще раз о дуэльном оружии Пушкина и Дантеса¹

«…Пистолетов пара, две пули — больше ничего...» В статье под этим заголовком, напечатанной около двух лет назад, говорилось, в частности, о судьбе дуэльного оружия, которым Александр Пушкин воспользовался в своем последнем поединке.

Напомним: фотография дуэльного гарнитура, по преданию, заказанного Пушкиным известному парижскому оружейнику Анри Лепажу, была опубликована в польском иллюстрированном журнале «Swiatowid» в 1937 году, когда отмечалось 100-летие гибели великого поэта.

В сопроводительной заметке сообщалось, что пистолеты эти принадлежат майору Альбину Земецкому в Познани.

В нашем очерке традиционная история бытования этого памятника была поставлена под сомнение, поскольку в 1836 году, перед поединком с Дантесом, Пушкин не имел ни возможности, ни необходимости заказывать оружие в Париже.

За время, прошедшее со дня публикации статьи «…Пистолетов пара, две пули — больше ничего...», скептический взгляд на традицию, связывающую пистолеты А.Земецкого с последней дуэлью Пушкина, получил новые аргументы. По нашей просьбе г-жа Аглая Ашешова, сотрудница библиотеки Музея Армии в Париже, проштудировала конторские книги фирмы Анри Лепажа, хранящиеся в фондах этой библиотеки: ее разыскания позволяют определенно утверждать, что заказов от Александра Пушкина Анри Лепаж не получал и не исполнял. Однако без натурного освидетельствования и всестороннего изучения пистолетов А.Земецкого решительно отвергнуть их связь с последним пушкинским поединком было бы столь же неосторожно, как и безоговорочно признать эту связь: этикетка на крышке ящика могла быть изготовлена одним из позднейших владельцев дуэльного гарнитура, пожелавшего увековечить их роль в пушкинской дуэли, но опиравшегося при этом на устную традицию, неизбежно включающую в себя элемент домысла.

Майор Альбин Земецкий был расстрелян в Катыни в возрасте пятидесяти лет; тайна принадлежавших ему пистолетов, казалось, погибла вместе с ним. Однако благодаря бесценной помощи польских друзей — Ирены Афанасьевой и Анны Щенснович-Мангазеевой — след оружейного гарнитура, приписываемого Пушкину, снова был найден. Как оказалось, пять лет назад о судьбе пушкинского дуэльного оружия кратко сообщила польская газета «Ładny Dom», опубликовавшая очерк Лилианы Ямпольской «“Малый Бельведер” на Чернякове» (Liliana Jampolska, «Mały Belweder na Czerniakowie», 08.02.2005).

В статье Л.Ямпольской рассматривалась судьба одного из варшавских особняков — памятника архитектуры XX века, сооруженного в 1920-х годах по проекту известного зодчего В.Боравского.

Рассказывая о восстановлении родового гнезда, жестоко пострадавшего во время войны, внучка его первого владельца, г-жа Катажина Пискорска поведала Л.Ямпольской, что наряду с трудностями и лишениями ее ожидала и нечаянная радость: в ходе реставрации здания был обнаружен спрятанный в мансарде, под самой крышей, ящик с пистолетами Александра Пушкина. Оружие, с которым, по преданию, поэт вышел на свою последнюю дуэль, было подарено отцу пани Каси Томашу Пискорскому графом Водзиньским.

По свидетельству Л.Ямпольской, пистолеты, чудом уцелевшие на разрушенном и разграбленном чердаке, пани Пискорска отдала на хранение в банк как одну из самых драгоценных реликвий своей семьи…

В публикации «…Пистолетов пара, две пули — больше ничего...» мы не позволили себе указать имя г-жи Пискорской без ее ведома и согласия; между тем наш очерк не прошел мимо внимания пани Каси. Как нам стало известно, она не слыхала о довоенной публикации в журнале «Святовид» и имя Альбина Земецкого ничего ей не говорило.

Но это обстоятельство поставило перед нами очередной неожиданный вопрос: тождественны ли пистолеты К.Пискорской пистолетам А.Земецкого, или в Польше бытовали два гарнитура, считавшихся пушкинскими?..

Очевидно, что для ответа на этот вопрос необходимо было сопоставить фотографию из «Святовида» с пистолетами, принадлежащими г-же К.Пискорской.

Мы попытались связаться с пани Катажиной Пискорской через посредство польских друзей и коллег, но эти старания успехом не увенчались. Отца пани Катажины, Томаша Пискорского (р. 21.12.1898) постигла та же участь, что и Альбина Земецкого: в 1940 году он был расстрелян органами НКВД в Харькове. Г-жа Пискорска не сочла для себя возможным вступать с нами в переписку; осмотреть и изучить принадлежащие ей пистолеты нам не удалось. Мы по-прежнему не имеем их изображения и не знаем о них ничего, кроме того, что они приписываются Пушкину и попали к Томашу Пискорскому от графа Водзиньского.

Однако отказ г-жи Пискорской в предоставлении российским исследователям возможности ознакомиться с ее семейной реликвией, по-видимому, не был бесповоротно-окончательным и оставлял некую надежду: один из видных деятелей варшавского музейного сообщества обещал нам возобновить переговоры с г-жой Пискорской по прошествии некоторого времени.

Этому намерению не суждено было сбыться.

10 апреля 2010 года пани Катажина Пискорска в качестве представительницы объединения семей Катыни вылетела в Смоленск вместе с президентом Лехом Качиньским… В списке жертв катастрофы она значится под номером «60». 21 апреля, после отпевания в церкви св. Кароля Боромеуша, Катажина Пискорска была погребена в семейном склепе Пискорских на Старых Повонзках; посмертно ей присвоен Кавалерский крест ордена Возрождения Польши.

Нам остается лишь гадать, способно ли было оттаять сердце Катажины Пискорской после посещения Катыни. Но если гибель самолета польского президента приблизила те времена, о которых говорил Александру Пушкину в Петербурге Адам Мицкевич, — те времена,

Когда народы, распри позабыв,
В великую семью соединятся,

— то высокий смысл обретает и гибель Катажины Пискорской. Мир ее праху!

¹ См.: Наше наследие. 2008. №87.