Журнал "Наше Наследие"
Культура, История, Искусство - http://nasledie-rus.ru
Интернет-журнал "Наше Наследие" создан при финансовой поддержке федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Печатная версия страницы

Редакционный портфель
Библиографический указатель
Подшивка журнала
Книжная лавка
Выставочный зал
Культура и бизнес
Проекты
Подписка
Контакты

При использовании материалов сайта "Наше Наследие" пожалуйста, указывайте ссылку на nasledie-rus.ru как первоисточник.


Сайту нужна ваша помощь!

 






Rambler's Top100

Музеи России - Museums of Russia - WWW.MUSEUM.RU
   
Подшивка Содержание номера "Наше Наследие" № 122 2017

Карамзин и Царское Село

Материал подготовлен сотрудниками музеев Царского Села. Все иллюстрации, кроме особо обозначенных, предоставлены Всероссийским музеем А.С.Пушкина. Подбор иллюстраций и развернутые подписи к ним Л.Б.Михайловой, заведующей Мемориальным музеем-лицеем. Фотографы: Е.В.Еремеев, Ф.Ю.Бобров (портреты Карамзиных – Мещерских из коллекции Сату и Вейко Вуористо).

Татьяна Галкина,
заведующая Музеем-дачей А.С.Пушкина, Царское Село
«Дом Карамзина»

С Царским Селом тесно связаны последние десять лет жизни Николая Михайловича Карамзина — с начала 1790-х до середины 1820-х годов одной из центральных фигур в литературной и общественной жизни России.

Закончив первые восемь томов «Истории государства Российского» — итог двенадцатилетней работы, которой он, по его словам, «с охотою и ревностию» посвятил лучшее время своей жизни, — в конце февраля 1816 года Карамзин приезжает из Москвы в Петербург для представления своего труда Александру I. После высочайшей аудиенции 15 марта многотомное сочинение было «положено печатать в Петербурге» за счет казны, а самому историку предложено летом жить в Царском Селе. Здесь, вблизи роскошных дворцов и парков, в тишине и покое, Карамзин продолжит писать новые тома «Истории», править и дописывать печатавшиеся. И славу российского историографа, и беспримерную до той поры для нечиновного литератора возможность общаться с императором и другими членами высочайшей фамилии историк обрел именно в Царском Селе, где на улице Садовой до сих пор стоит дом, известный как дом Карамзина.

На этой старейшей улице Царского Села, по другую сторону от Екатерининского парка, на равном расстоянии друг от друга расположены четыре так называемых кавалерских домика. Построенные еще при Елизавете Петровне, в 1752–1753 годах, по образцовому проекту С.И.Чевакинского, эти одноэтажные домики с мезонинами частично были перестроены уже в 1784 году архитектором И.В.Нееловым в двухэтажные.

«Кавалерскими» они назывались потому, что предназначались для приезжающих в Царское Село кавалеров, как именовали тогда придворных. За одним из этих домов, стоящим на углу Садовой и Леонтьевской улиц (теперь Садовая, 12), еще с конца ХVIII века закрепилось название «лекарского», или «штаб-лекарского»: в 1780–1790-х годах в нем проживали штаб-лекари, а до конца 1814 года — лицейский доктор Ф.О.Пешель. Весной 1816-го в доме поселился Е.А.Энгельгардт, незадолго до того назначенный директором Царскосельского Лицея. Именно на этот дом указал обер-гофмейстер (управляющий царским двором) Ю.П.Литта, получивший в начале апреля 1816 года уведомление министра просвещения князя А.Н.Голицына о приказе государя, «чтобы Историографу Российской Империи Г-ну Статскому Советнику Карамзину отведен был особый дом для жительства его с семейством». 9 апреля 1816 года Ю.П.Литта ответил, что «для такового помещения Г.Карамзина остается один только кавалерский дом по Садовой улице <...>, имеющий в нижнем этаже 6 и в верхнем две комнаты, при коем в недавнем времени выстроены по распоряжению моему службы и людские». В середине апреля управляющий Царским Селом граф Ф.П.Ожаровский обратился к Е.А.Энгельгардту «с покорнейшей просьбой» занимаемый им дом «в непродолжительном времени очистить, дабы приготовить оный к приезду Г-на Карамзина».

24 мая 1816 года с привезенной из Москвы семьей: женой Екатериной Андреевной, 14-летней Софьей, дочерью от первого брака, 10-летней Екатериной, двухлетним Андреем и крохотным Александром — Карамзин приезжает в Царское Село. К его приезду дом протоплен и «омеблирован». Первое впечатление от нового жилья — в письме А.И.Тургеневу, одному из ближайших друзей, написанном сразу по приезде в Царское Село: «Мы очень довольны приятным домиком». Именно Тургенев еще в начале мая, по поручению князя А.Н.Голицына, приезжал осматривать приготовляемый для историка дом. Спустя неделю Карамзин повторит свое впечатление в письме П.А.Вяземскому: «Домик изрядный, сад прелестный», добавляя о своей жизни в Царском Селе: «Езжу верхом, ходим пешком и можем наслаждаться уединением».

В первой половине ХIХ века Царское Село — тихий городок, немногочисленные обитатели которого в большинстве своем отставные дворяне и чиновники дворцового ведомства. В отсутствие Двора жизнь здесь текла спокойно и размеренно. Приезда прославленного писателя, историографа Российской империи с нетерпением ждали жители и больше всего — воспитанники Царскосельского Лицея. Александр Горчаков в начале мая 1816 года пишет дяде: «Мы ожидаем его в Царское в первых числах сего месяца», — радуясь и гордясь тем, что дом для Карамзина, который «уже приготовляют, находится в двух шагах от Лицея». Карамзина Горчаков называет «цветком Царского», а его дом — «храмом вкуса и познаний». Интересная подробность, свидетельствующая об огромной популярности Карамзина в это время: этот «храм» весной следующего 1817 года, накануне второго приезда историка в Царское Село, решил расписать некий художник Бруни (однофамилец известного академика Ф.А.Бруни). Он изобразил Карамзина в треугольной шляпе, стоящим между музами, летописцем Нестором и историком М.М.Щербатовым. Однако по требованию Я.В.Захаржевского, в начале 1817-го назначенного управляющим Царским Селом и посчитавшего таковую роспись нарушением порядка в оформлении здания дворцового ведомства, Бруни должен был «смарать все фигуры». Очевидно, историк, наслышанный о строгости нового царскосельского начальника, запрещавшего даже наследнику в Александровском парке ездить верхом по пешеходным дорожкам и заставлявшего дежурных фрейлин подбирать брошенные апельсиновые корки, к факту уничтожения настенной росписи в своем доме отнесся с большой долей иронии.

Очень скоро Карамзин оценит и полюбит Царское Село, это, по его словам, «прекрасное место, без сомнения, лучшее вокруг Петербурга». «...Только мне кажется, — замечает реформатор русского литературного языка, — что я не в России, когда слышу вокруг себя язык чухонский». Воздух Царского Села благотворно действовал и на душевное состояние, и на здоровье историографа. В одном из писем он признавался, что благодаря царскосельскому климату его желудок «ладит даже с грибами». При этом белая водка, специально присылаемая из Москвы другом А.Ф.Малиновским, рюмка которой допускалась за обедом, потому что в ней «желудок иногда имеет нужду», оказывалась ненужной и оставалась «цела в штофах». В Царском Селе все напоминало век Екатерины. Карамзин любит «в задумчивости» смотреть на памятники Чесмы и Кагула, гуляет в Александровском, или, как его тогда чаще называли, Новом саду и Зверинце (так называли отдаленное место в Александровском парке с павильоном Монбижу, в центре обширного квадрата, окруженное до 1818 года стенами), посещает отдаленное Бабалово. Уходили из жизни свидетели той славной эпохи: в первое для Карамзина царскосельское лето, в начале июля 1816 года, умер Державин. С горечью пишет вернувшийся из Павловска Карамзин, что смерть знаменитого поэта осталась незамеченной в кругу вдовствующей императрицы, о его кончине даже никто не сказал: «Sic transit Gloria mundi» (так проходит слава мирская — лат.), — с грустью отмечает историк.

В доме на Садовой Карамзин продолжает работу над «Историей государства Российского» и, «до обморока» читая корректуру, следит за печатанием ее первых восьми томов, затянувшимся на два года. Восьмой том, последний привезенный из Москвы, оканчивается на 1560-м годе, в котором 30-летний Иоанн Васильевич лишился своей первой, любимой супруги Анастасии Романовны. «Приступаем к описанию ужасной перемены в душе царя и в судьбе царства», — так начинается девятый том, к которому с трудом пробирался историк и работа над которым займет целых четыре года. Он будет окончен только к концу 1820 года.

К историческому труду Карамзина было приковано внимание лицеистов. Сразу по приезде в Царское Село Карамзин сообщает П.А.Вяземскому, что его посещают «поэт Пушкин, историк Ломоносов», которые его «смешат добрым своим простодушием». «Пушкин остроумен», — замечает историк. Лицейское окружение Карамзина останется тем же и спустя год. П.А.Вяземский, брат Екатерины Андреевны, в начале лета 1817 года гостивший в Царском Селе, пишет жене о тех же лицеистах: «<...> они оба милые, но каждый в своем роде: один порох и ветер, забавен и ветрен до крайности, Николай Михайлович бранит его с утра до вечера, другой гораздо степеннее». «Другой» — Сергей Ломоносов, один из лучших учеников в Лицее по истории. «Порох и ветер» — это, конечно, Пушкин, с которым Карамзин познакомился незадолго до своего приезда в Царское Село. Вместе с Сергеем Ломоносовым Пушкин оказался в числе первых слушателей новых глав карамзинской «Истории». В обществе Карамзина Пушкин забывал даже поэзию: «Ему стихи на ум не приходили», — отмечал Горчаков. М.П.Погодин, со слов очевидцев, рассказывал, что Пушкин каждый день после занятий прибегал к Карамзиным в дом на Садовой, гулял с семейством историографа, играл с его детьми, нередко шалил, но унимался от одного строгого взгляда Карамзина или слова Екатерины Андреевны — так велик был авторитет Карамзиных в глазах юного Пушкина. В их дом его тянула атмосфера дружбы, семейного взаимопонимания и любви, которых ему так не хватало.

В доме Карамзиных Пушкин познакомился с часто бывавшим там внуком известного историка и публициста ХVIII века М.М.Щербатова П.Я.Чаадаевым. Двадцатидвухлетний корнет лейб-гвардии Гусарского полка, расквартированного в Царском Селе, Чаадаев, как известно, оказал огромное влияние на духовное и интеллектуальное развитие Пушкина. Лицеисты видели Карамзина и в царскосельском парке, где историк совершал пешие прогулки и ездил верхом, и на богослужении в дворцовой церкви (на церковной службе Карамзина хорошо запомнил лицеист 4-го курса, автор воспоминаний о Лицее 1820-х годов М.А.Белуха-Кохановский: «Мы всегда стояли на левой стороне, старший курс впереди, младший сзади, перед нами всегда Карамзин с женою и двумя дочерьми. Как теперь вижу эту стройную, высокую фигуру знаменитого историографа с мягкими серьезными чертами красивого лица»). Наконец, они видели его и у себя в Лицее: в мае 1817 года вместе с П.А.Вяземским он был на выпускном экзамене 1-го курса по всеобщей истории.

Кроме лицейской молодежи, царскосельский дом историка навещали его близкие друзья: поэт и критик П.А.Вяземский, литературные вкусы которого складывались под влиянием Карамзина; поэт К.Н.Батюшков, отзывавшийся о Карамзине как о писателе, «которым может похвалиться и гордиться наше отечество». Чаще других наведывались А.И.Тургенев и В.А.Жуковский. Все они высоко почитали Карамзина, восхищались им. Земляк Карамзина, блестяще образованный питомец Геттингенского университета, выявивший в архивах Европы бесчисленные материалы о России, собиравший старинные рукописи и редкие книги, А.И.Тургенев стал позднее старшим другом и помощником Карамзина, исполнителем его поручений. Жуковский, с юности тянувшийся к Карамзину, как никто другой глубоко чувствовал его благодатное воздействие: «…у меня в душе есть особенное хорошее свойство, которое называется Карамзиным: тут соединено все, что есть во мне доброго и лучшего». Карамзин принял когда-то горячее участие в судьбе юного поэта (в 1802 году по его совету Жуковский переработал элегию «Сельское кладбище», одно из самых известных своих произведений); позднее, вероятно, именно Карамзин рекомендовал Жуковского ко двору в качестве учителя русского языка для жены великого князя Николая Павловича.

Бывали в доме Карамзина бывшие арзамасцы — учредители литературного общества, яростно защищавшего «новый слог», введенный Карамзиным: Д.В.Дашков — «пылкий приверженец Карамзина» и Д.Н.Блудов — «живая энциклопедия всевозможных сведений и современных изданий»; оба в чинах, министры будущего царствования. Д.Н.Блудов, друг Жуковского, Вяземского и Дениса Давыдова, был особенно близок Карамзину, ценившему его как человека умного и дельного. Именно Блудову Карамзин завещает издание двенадцатого, незавершенного тома своей «Истории».

С момента появления Карамзина в Царском Селе его привечают обе императрицы, сначала вдовствующая, Мария Федоровна, едва ли не в первый день поздравившая его с приездом и передавшая, что он может быть в Павловске, когда хочет; и несколько позже — царствующая, Елизавета Алексеевна, с которой у историка сложились дружески-доверительные отношения. «Ласка двора к нам необыкновенная», — признается Карамзин в письме брату. Но, настойчиво повторяет он, «я не придворный <...> историографу естественнее умереть на гряде капустной, им обработанной, нежели на пороге дворца, где я не глупее, но и не умнее других».

В отношениях с царем Карамзин демонстрировал достоинство, право человека на независимость и равенство. В сентябрьском письме 1821 года он писал И.И.Дмитриеву: «Судьба... дала мне искреннюю привязанность к тем, чьей милости все ищут, но кого редко любят». Карамзин любил. Глубоко искреннее и бескорыстное отношение к Александру, в котором он видел «более человека, нежели царя», хорошо чувствовал и сам император. Обыкновенно мнительный и подозрительный, он становился прост и раскован в доме историка. Интересовался здоровьем его и его жены: после ее родов в июне 1819 года приказал устлать соломой две улицы вокруг дома на Садовой; семилетнему сыну Андрею в подарок привез из Павловска барабан («первый дар Царский», — отмечает Карамзин). А.О.Смирнова писала, что царь, не имея собственной семейной жизни, «всегда искал ее у других, и ему уютно было у Карамзиных; все дети его окружали и пили с ним чай». А.О.Смирнова рассказывает об одной забавной истории, характеризующей в высшей степени непринужденную обстановку царскосельского дома историка, несомненно, импонировавшую Александру. У Карамзина был старый слуга Лука, который занимался шитьем холщовых панталон. Когда через переднюю дома историка проходил царь, слуга, не смущаясь, продолжал заниматься своим делом. Александр, видя что-то белое и длинное, предположил, что это разбираются летописи на столбцах*.

Царь запросто мог заглянуть в кабинет историка, подивиться его тесноте и беспорядку. В утренние часы император и его историограф вдвоем прогуливались по царскосельскому парку, в «зеленом кабинете» которого (так называл Карамзин Екатерининский парк в Царском Селе, место утренних встреч императора и историка) подолгу беседовали «о налогах <...>, о грозных военных поселениях, о странном выборе некоторых важнейших сановников, о министерстве просвещения или затмения <...>, о мнимом исправлении дорог <...>, наконец, о необходимости иметь твердые законы, гражданские и государственные», — писал Карамзин А.И.Тургеневу 18 декабря 1825 года. Сознательно устранившийся от официальной карьеры, участвовавший в гражданской жизни не по должности, а по свободному выбору, Карамзин имел право сказать за себя и жену об отношении к царской фамилии: «Сердечно благодарим за всякий знак милости, а не просим или не напрашиваемся». Обладавший внутренней независимостью, он действительно ничего не просил для себя. Когда в августе 1817 года в Царском Селе у Карамзиных родился сын Николай и император и императрица Елизавета Алексеевна были готовы крестить новорожденного, Карамзин решительно уклонился от этой чести. «Мы могли бы покумиться с Императорскою фамилиею, — признается историк в письме к другу и родственнику И.И.Дмитриеву 21 августа 1817 года и тут же уточняет: — Но не хотели трудить ни Государя, ни Императрицы. Это не прибавило бы Их к нам милости, а подарков не желаем». Летом того же года из-за положения жены, которая скоро должна была родить, Карамзин отказывается участвовать в больших придворных празднествах в честь бракосочетания великого князя Николая Павловича с прусской принцессой. Двор из Царского перебирается в Павловское. «А там в Ораниенбаум, в Петергоф, — фиксирует Карамзин в начале июля 1817 года в письме И.И.Дмитриеву. — Мы же ни с места. Не оставлю жены ни для какой иллюминации. Участвую в общей радости, но издали».

Через два года, когда, также в Царском Селе, родился еще один, четвертый, сын Владимир, близкая Карамзиным фрейлина Н.Я.Плюскова убеждала Карамзина просить государя быть крестным отцом. И опять историк повторяет, что государь «крестит обыкновенно у Генерал-Адъютантов, у придворных etc.; а мы не придворные».

Карамзин сознательно ограничил себя работой и семьей: «Жизнь мила, когда человек счастлив домашними и умеет работать». Семья, дом для него — это средоточие вечных ценностей: духовной свободы, подлинной независимости, радость душевного общения и понимания. Обыкновенно спокойный и сдержанный, историк считает счастьем, «когда жена, дети и друзья здоровы, а пять блюд на столе готовы. Заглянуть в умную книгу, подумать, иногда поговорить неглупо: вот роскошь!»

На Садовой улице Карамзины прожили шесть лет. В этом доме Карамзин писал девятый том «Истории» — свое «лучшее творение», по отзыву не любившего его В.К.Кюхельбекера, том, потрясший всю Россию описанием «эпохи мучительства» Ивана Грозного. Здесь был окончен десятый том, посвященный царствованию Феодора Иоанновича, заслуживший несколько замечаний Александра I; и начат одиннадцатый — о правлении Бориса Годунова.

Сегодня дом на Садовой улице числится объектом культурного наследия федерального значения и при этом находится в частной собственности. Летом 2016 года, накануне юбилея историка, в доме закончились реставрационно-ремонтные работы, коснувшиеся главным образом замены крыши.

* Не менее забавен конец этой, по-видимому, ставшей великосветским анекдотом, истории: «С тех пор у нас принято, — сообщает Смирнова со слов Жуковского, — вместо панталоны говорить летописи» (Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С. 303. — Примеч. ред.)

План Царского Села. 1835. На плане видны линии городской планировки, стройность и упорядоченность застройки Царского Села. Обозначены дом Н.М.Карамзина на Садовой улице (помечен крестиком) и постройки Китайской деревни в Александровском парке (помечены кружком)

План Царского Села. 1835. На плане видны линии городской планировки, стройность и упорядоченность застройки Царского Села. Обозначены дом Н.М.Карамзина на Садовой улице (помечен крестиком) и постройки Китайской деревни в Александровском парке (помечены кружком)

Царское Село. Садовая улица. Лист из альбома «Двенадцать видов Царского Села» В.П.Лангера. 1820.Старейшая улица Царского Села тянулась вдоль Екатерининского парка. На ней, почти напротив здания Эрмитажной кухни, которая выполняла функцию не только кухни, но и ворот для въезда в Екатерининский парк, ближе к дворцу были расположены кавалерские домики с собственными садиками. Среди них и дом Н.М.Карамзина (справа впереди)

Царское Село. Садовая улица. Лист из альбома «Двенадцать видов Царского Села» В.П.Лангера. 1820.Старейшая улица Царского Села тянулась вдоль Екатерининского парка. На ней, почти напротив здания Эрмитажной кухни, которая выполняла функцию не только кухни, но и ворот для въезда в Екатерининский парк, ближе к дворцу были расположены кавалерские домики с собственными садиками. Среди них и дом Н.М.Карамзина (справа впереди)

Царское Село. Вид на Большое озеро в Екатерининском парке. Раскрашенная автолитография В.П.Лангера. 1820.Излюбленным местом прогулок царскоселов и гостей города было Большое озеро Екатерининского парка, с изрезанных берегов которого открывался прекрасный вид на 22-метровую Чесменскую колонну — символ победы русских над турками в битве при Чесме летом 1770 года. Валериан Платонович Лангер — воспитанник Царскосельского Лицея, 2-го курса. Годы его обучения (1815–1820) совпали с пребыванием в Царском Селе Н.М.Карамзина. Возможно, он видел историка во время прогулок в Екатерининском парке, где лицеисты часто проводили свободное время. В период обучения в Лицее Лангер серьезно увлекался рисованием и выполнил альбом с литографированными видами памятных мест Царского Села («Двенадцать видов Царского Села. 1820. Снимал и на камне рисовал воспитанник Царскосельского Лицея Валериан Лангер»)

Царское Село. Вид на Большое озеро в Екатерининском парке. Раскрашенная автолитография В.П.Лангера. 1820.Излюбленным местом прогулок царскоселов и гостей города было Большое озеро Екатерининского парка, с изрезанных берегов которого открывался прекрасный вид на 22-метровую Чесменскую колонну — символ победы русских над турками в битве при Чесме летом 1770 года. Валериан Платонович Лангер — воспитанник Царскосельского Лицея, 2-го курса. Годы его обучения (1815–1820) совпали с пребыванием в Царском Селе Н.М.Карамзина. Возможно, он видел историка во время прогулок в Екатерининском парке, где лицеисты часто проводили свободное время. В период обучения в Лицее Лангер серьезно увлекался рисованием и выполнил альбом с литографированными видами памятных мест Царского Села («Двенадцать видов Царского Села. 1820. Снимал и на камне рисовал воспитанник Царскосельского Лицея Валериан Лангер»)

Дом Н.М.Карамзина. Современный вид. В угловом доме на пересечении Садовой и Леонтьевской улиц Н.М.Карамзин с семьей жил до 1822 года. Вот краткая история дома в советский период: в ноябре 1922 года (город уже был переименован в Детское Село) хранитель Управления детскосельскими дворцами-музеями В.И.Яковлев ходатайствовал о передаче в его ведение бывших кавалерских домиков по Садовой улице, в связи с необходимостью обеспечить жильем сотрудников музея. Декрет Совнаркома ЛО от 19 апреля 1923 года закрепил за Управлением пригородными дворцами-музеями право эксплуатации строений, не имеющих историко-художественного значения. Благодаря этому акту кавалерские домики (и ряд других важных объектов) были переведены из подчинения отделу коммунального хозяйства города в Управление детскосельскими дворцами-музеями, что способствовало их сохранению. См.: Третьяков Н.С. От царских дворцов — к музеям для народа. Петроградские дворцы — музеи Петрограда — Ленинграда. 1917–1941. СПб., 2007. С. 65 (Л.Бардовская).

Дом Н.М.Карамзина. Современный вид. В угловом доме на пересечении Садовой и Леонтьевской улиц Н.М.Карамзин с семьей жил до 1822 года. Вот краткая история дома в советский период: в ноябре 1922 года (город уже был переименован в Детское Село) хранитель Управления детскосельскими дворцами-музеями В.И.Яковлев ходатайствовал о передаче в его ведение бывших кавалерских домиков по Садовой улице, в связи с необходимостью обеспечить жильем сотрудников музея. Декрет Совнаркома ЛО от 19 апреля 1923 года закрепил за Управлением пригородными дворцами-музеями право эксплуатации строений, не имеющих историко-художественного значения. Благодаря этому акту кавалерские домики (и ряд других важных объектов) были переведены из подчинения отделу коммунального хозяйства города в Управление детскосельскими дворцами-музеями, что способствовало их сохранению. См.: Третьяков Н.С. От царских дворцов — к музеям для народа. Петроградские дворцы — музеи Петрограда — Ленинграда. 1917–1941. СПб., 2007. С. 65 (Л.Бардовская).

Портрет Н.М.Карамзина работы  А.Г.Венецианова. 1829. Холст, масло. (Восх. к ориг. А.Г.Варнека 1818 года)

Портрет Н.М.Карамзина работы А.Г.Венецианова. 1829. Холст, масло. (Восх. к ориг. А.Г.Варнека 1818 года)

Портрет В.А.Жуковского. Гравюра Ф.Вендрамини с рисунка О.А.Кипренского. 1817

Портрет В.А.Жуковского. Гравюра Ф.Вендрамини с рисунка О.А.Кипренского. 1817

Портрет И.И.Дмитриева работы В.А.Тропинина. 1835. Холст, масло

Портрет И.И.Дмитриева работы В.А.Тропинина. 1835. Холст, масло

Портрет К.Н.Батюшкова работы неизвестного художника. Первая четверть XIX века. Металл, масло

Портрет К.Н.Батюшкова работы неизвестного художника. Первая четверть XIX века. Металл, масло

Портрет А.И.Тургенева работы П.Ф.Соколова. 1816

Портрет А.И.Тургенева работы П.Ф.Соколова. 1816

 
Редакционный портфель | Подшивка | Книжная лавка | Выставочный зал | Культура и бизнес | Подписка | Проекты | Контакты
Помощь сайту | Карта сайта

Журнал "Наше Наследие" - История, Культура, Искусство




  © Copyright (2003-2018) журнал «Наше наследие». Русская история, культура, искусство
© Любое использование материалов без согласия редакции не допускается!
Свидетельство о регистрации СМИ Эл № 77-8972
 
 
Tехническая поддержка сайта - joomla-expert.ru