Журнал "Наше Наследие"
Культура, История, Искусство - http://nasledie-rus.ru
Интернет-журнал "Наше Наследие" создан при финансовой поддержке федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Печатная версия страницы

Редакционный портфель
Библиографический указатель
Подшивка журнала
Книжная лавка
Выставочный зал
Культура и бизнес
Проекты
Подписка
Контакты

При использовании материалов сайта "Наше Наследие" пожалуйста, указывайте ссылку на nasledie-rus.ru как первоисточник.


Сайту нужна ваша помощь!

 






Rambler's Top100

Музеи России - Museums of Russia - WWW.MUSEUM.RU
   
Подшивка Содержание номера "Наше Наследие" № 115 2015

Александр Васильев

«Позвольте видеть ваш убор…»

В Государственном музее А.С.Пушкина на Пречистенке проходила выставка «Мода пушкинской эпохи», представившая собрание костюмов и аксессуаров известного коллекционера и историка моды Александра Васильева. Три больших зала цокольного этажа были заполнены подобающими тому или иному случаю платьями, шляпками, жилетами, перчатками, сумочками, веерами, зонтиками, лорнетами и множеством других предметов, составлявших облик современниц и современников поэта. Для посетителей выставки этот столь притягательный вещный мир — свидетель другой эпохи — служил еще и интереснейшим историко-бытовым комментарием к пушкинским текстам. Здесь легко обнаруживались и модный «убор» Натальи Павловны с рюшами и бантами, который так пристрастно оценивал граф Нулин, и утреннее платьице барышни-крестьянки Лизы Муромской, и белое платье Марьи Гавриловны, в котором она объяснялась у пруда с гусарским полковником Бурминым. В публикуемой ниже статье рассказывается об особенностях моды пушкинского времени, а также о том, как постепенно, год за годом складывалась уникальная коллекция фонда Александра Васильева.

Минуло почти 200 лет с тех пор, как отгремели балы пушкинской эпохи, ушли в небытие и франты, и гусары, и дамы, «приятные во всех отношениях». Но память о них жива. Она жива не только в воспоминаниях современников, строках чарующей пушкинской поэзии и прозы, портретах и миниатюрах, но и в костюмах того далекого времени. Женские платья и спенсеры, капоты и пудромантели, капоры и ридикюли, подобно мужским фракам, брюкам, жилетам и цилиндрам, сохраняют непередаваемый аромат той прекрасной эпохи, служат вещественными доказательствами утонченности материальной культуры золотого века русской поэзии.

В области моды пушкинская эпоха делится на три явных и различных стилистических периода. Первый период, в стиле ампир, ознаменованный Наполеоновскими войнами, длился до 1815 года. В моде ампира процветало начавшееся еще в XVIII столетии подражание классицизму, античной эстетике Древней Греции и Древнего Рима. Обнаруживалось это подражание прежде всего в дамских белых платьях с высокой талией, часто без корсета, сшитых из струящихся прозрачных муслиновых тканей или батиста. Их крой, форма, цвет и сама идея были навеяны живописным полотном Ж.Л.Давида «Сабинянка, останавливающая войну троянцев». Подолы этих платьев часто вышивали гладью в тон, заимствуя мотивы из греческих и римских орнаментов. Нередко шили золотой или серебряной нитью, особенно в бальных нарядах, иногда апплицировали. Летом, при полном отсутствии нижнего белья, прозрачность нарядов порой граничила с бесстыдством и представляла собой ужасную проблему зимой, особенно в России. В холодное время года такое ампирное платье надевалось на шерстяное или фильдеперсовое трико белого, но чаще телесного цвета. Всем своим видом женщина должна была напоминать ожившую мраморную скульптуру древнегреческой богини.

Для того чтобы сходство с античным мраморным изваянием было еще более явным, дамы искусственно осветляли свою кожу: пили разведенный в воде толченый мел, наивно полагая, что при попадании в кровь он сделает кожу мертвенно-бледной, вызывали язву желудка, употребляя уксус. Модницы того времени не допускали ни малейшего попадания солнечных лучей на кожу лица, скрывая его под вуалью, зонтиком или капором, и подрисовывали синим карандашом вены, чтобы подчеркнуть прозрачность наружного покрова своего тела. Чтобы быть красивой, надо страдать!

Подражание античным образцам в морозной стране стало главной причиной увеличившейся смертности — дамы часто и скоропостижно умирали от воспаления легких и неизлечимой в начале XIX века чахотки. Не обошла эта печальная участь главную выразительницу вкусов и икону стиля того времени — императрицу Франции Жозефину Богарне, скончавшуюся в горячке от пневмонии, подхваченной во время вечерней прогулки в платье из невесомой материи в саду замка Мальмезон с императром Александром I. Интересно отметить, что и мужчины, как военные, так и штатские, в подражание античным скульптурам с радостью носили белые лосины — облегающие трико из кожи лося — и гордились скульптурными очертаниями ног.

Множество вещей того времени были сделаны из прозрачных материалов. Преобладали муслин, линобатист, тюль, вуаль, легкий шелк, а также вязаные аксессуары, изготовленные из полупрозрачных материалов. Эта легкомысленная и ветреная мода пришла в Россию из Франции, где ее королем слыл придворный портной Леруа.

Мода — зеркало истории. Почему, например, в начале XIX века стали так популярны изделия из ананасового волокна: маленькие, шитые пайетками веера, ажурные сумочки, кошельки и даже летняя обувь? Повсеместную моду на ананас ввела все та же императрица Жозефина, супруга Наполеона, родившаяся на острове Мартиника в семье ананасного плантатора. В 1800 году на территории замка Мальмезон по ее указанию даже возвели отапливаемую оранжерею для выращивания ананасов. Немудрено, что некоторое время спустя в моду вошли не только вышивки и сумочки в виде ананасов, но и вазочки-конфетницы, и беседки тех же очертаний.

После возвращения французской армии в 1799 году из египетского похода дорогостоящим и престижным увлечением светских красавиц сделались кашемировые шали. В России погодные условия способствовали популярности шалей. Здесь, в усадебных мастерских помещицы Мерлиной и ее брата помещика Колокольцова, рукодельницы из крепостных вручную вышивали неповторимые шали — настоящие шедевры прикладного искусства. Продавали их по баснословно высоким ценам, хотя труд рано слепнувших от напряженной работы крепостных девушек был очень дешевым. Эти шали бывали дубльфасными, иначе говоря, двухсторонними, и по тонкости работы они явно превосходили современные им английские и французские образцы. Самой большой коллекцией мерлинских и колокольцовских шалей до революции владела писательница Надежда Лохвицкая, знаменитая Тэффи. Эти шали отобрала у нее украинская таможня в 1919 году, когда Тэффи собиралась бежать из завоеванной большевиками страны через Киев и Крым в Константинополь. Другую коллекцию мерлинских и колокольцовских шалей собрала знаменитая певица сталинской эпохи Клавдия Шульженко. К счастью, часть ее собрания после смерти Клавдии Ивановны попала в Государственный исторический музей. Но судьба иных русских шалей все еще туманна и не разгадана.

Во второй период пушкинской эпохи — с 1815 года, когда был подписан заключительный акт Венского конгресса, направленный на восстановление абсолютистских монархий в Европе, по 1830 год — засилье классицизма сменяется господством романтического историзма. Повальное увлечение Средневековьем с легкой руки Вальтера Скотта нашло отражение во всех аспектах культуры того периода: литературе, музыке, архитектуре, театре, живописи, декоративно-прикладном искусстве.

Применительно к моде идеи историзма выразились в постепенном отмирании белой гаммы в повседневной одежде. Главный цвет эпохи классицизма теперь остался лишь в бальных и подвенечных платьях; в моду вошли более темные тона и шотландка. Буфы на рукавах, гофрированные плоеные воротники-фрезы, как на портретах XVI века, фестоны, псевдоготические и «рыцарские» мотивы, отображенные в веерах, сумочках, вышивках, — все это в первую очередь ассоциировалось у романтиков того времени со Средневековьем.

В 1820-е годы значимым предметом гардероба каждой модницы становится спенсер — короткая куртка-корсаж с завышенной талией. Важно отметить, что изначально спенсер являлся исключительно мужским аксессуаром, его случайно изобрел английским франт лорд Спенсер, который однажды сжег фалды своего фрака в огне камина. Спенсер отпорол обгоревшие «хвосты», дав жизнь новому виду одежды.

Из-за того, что почти все золото и серебро ушло на нужды войны, самым модным материалом для производства аксессуаров и ювелирных украшений оказалась сталь, явившаяся дешевой альтернативой тем металлам, которые никто больше не мог себе позволить. Поэтому большинство фермуаров для сумочек, браслетов и пряжек для поясов изготавливалось из стали. Другим альтернативным материалом для изготовления ажурных псевдоготических браслетов, диадем, ожерелий и прочих украшений стал чугун, изделия из которого особенно хорошо исполнялись в Берлине.

Если женскими модами верховодила Франция, то в мужских верховенствовала Англия. В георгианской Англии зародился дендизм — жанр особого преклонения перед английской сдержанной элегантностью рафинированного вкуса, правомерно связанного с именем кавалерийского офицера, мота и неслыханного модника Джорджа Браммела. Франты эпохи романтизма носили корсеты, желая подчеркнуть стройность фигуры и красоту ладно сидевших цветных шелковых жилетов. Особой гордостью мужчины был не только его парадный фрак, сюртук или накидка-крылатка с многослойным воротником «каррик», но и шелковый жилет. Жилет у мужчины не только подчеркивал талию, но и говорил о богатстве, вкусе и посвященности в мир моды. Свадебные жилеты бывали муаровыми, а бальные — пикейными или атласными, часто вышитыми цветочными гирляндами или ориентальными мотивами. Жилет скрывал рубашку и еще более интимную часть мужского туалета — вышитые подтяжки. Эти широкие подтяжки вышивали гарусом по канве, сначала античными орнаментами, потом цветными гирляндами, виноградной лозой, даже масонскими знаками! Роль не существовавшей тогда еще каучуковой резинки играли медные пружинки, вшитые в кулиски из белой лайки.

Огромную роль в облике элегантного мужчины той поры играли галстуки, о них писали трактаты, восхищались десятками различных фасонов и способов их завязывания, носивших часто умопомрачительные наименования: галстук Эпикурейский, Сентиментальный, Гордеевский, Маратский, Биронский, Русский, Каскадный и даже Трон любви! Современник пишет о галстуке в издании 1829 года: «Человек хорошего общества не явится никогда в собрание в пестром платке, обыкновение не позволяет ему быть также в черном галстуке на свадьбе, равномерно, принято правилом, что, присутствуя при каком-нибудь торжестве или будучи, как говорят, одетому, должно быть непременно в белом галстуке».

Бакенбарды, изобретение древних римлян, тоже стали визитной карточкой элегантного мужчины в 1820 – 1830-х годах. Среди изящных мужских аксессуаров необходимо выделить бумажники для ассигнаций, визитницы и портрезоры — вышитые стальным бисером удлиненные кошельки-мешочки для серебряных и золотых монет. В домашней обстановке мужчины часто курили турецкий пенковый чубук, украшенный чехлом с бисерной вышивкой. Дома франты переодевались в шелковые халаты-шлафроки, часто носили на голове оттоманскую феску, в обиходе именуемую в России ермолкой.

Последний период пушкинской эпохи — 1830-е годы XIX века — это время господства псевдобарочных форм: объемных рукавов «жиго» в виде бараньих окороков, достигших к 1836 году огромных размеров, и гораздо более богатого декоративного убранства в женском платье. Например, почти все сумочки 1830-х годов имеют золоченый фермуар из «пинчбека» — нового материала, представляющего собой сплав меди, латуни и цинка. Браслеты, гребни, диадемы, ожерелья также изготавливаются из пинчбека, имитировавшего золотые изделия стилей ренессанс и барокко.

Любимым развлечением франтов и модниц были променады. Экипажи, один за другим, проезжали по определенным улицам и окрестностям города: в Москве это были Тверской бульвар и Кузнецкий мост, в Санкт-Петербурге — Невский проспект, Большая Морская улица, острова. Большое распространение получили прогулочные платья, сшитые зачастую из хлопка, который пришел к нам из Индии еще в конце XVIII века. Хлопок окрашивали природными пигментами на основе листьев, коры, минералов и даже жуков. Красили, например, мексиканскими клопами, которые назывались «кошениль» и давали ткани ярко-оранжевый оттенок. В отличие от шелковых нарядов эпохи романтизма все хлопчатобумажные платья с рукавами «жиго» поддавались стирке. Так буржуазные ценности стиля бидермейер постепенно вытеснили роскошь дворянской эпохи.

После долгих и изнурительных Наполеоновских войн дворяне мечтали об уютном семейном гнездышке с челядью на дворе, с удобной полированной мебелью красного дерева или карельской березы, обоями на стенах, с вышитыми сонетками и каминными экранами, коврами на полу и геранью на окнах. Вот почему самый модный рисунок в 1830-е годы — цветочный, называемый по-русски «глазки и лапки». Вспомните Гоголя!

«— Какой веселенький ситец! — воскликнула во всех отношениях приятная дама, глядя на платье просто приятной дамы.

— Да, очень веселенький. Прасковья Федоровна, однако же, находит, что лучше, если бы клеточки были помельче, и чтобы не коричневые были крапинки, а голубые. Сестре ее прислали материйку: это такое очарованье, которого просто нельзя выразить словами; вообразите себе: полосочки узенькие-узенькие, какие только может представить воображение человеческое, фон голубой, и через полоску всё глазки и лапки, глазки и лапки, глазки и лапки… Словом, бесподобно!»

Мелкий набивной рисунок на хлопчатобумажных ситцевых и сатиновых платьях — особенность дамской моды 1830-х годов.

Шляпка была по-прежнему неотъемлемой частью женского образа. Дамы в головных уборах, не соответствовавших обстановке, подвергались насмешкам. Для дневных прогулок был предназначен капор. Собираясь в дорогу, дамы надевали «кибитки» — шляпы с большими полями, притянутыми к щекам. Шляпа должна была закрывать лицо дамы, оберегать от дождя и солнца и не портить прическу, так как в моде были достаточно высокие шиньоны из накладных волос на гребне, именовавшиеся часто «жирафами».

Главным развлечением после зимних балов в пушкинскую пору считался театр. Выезжая в театр, дамы облачались в самые дорогие туалеты, надевали ювелирные украшения: браслеты, ожерелья, камеи и броши, инкрустированные яшмой, агатом и любимым камнем Пушкина — сердоликом. Вместо прогулочных капоров женщины водружали на голову токи или тюрбаны, пышно украшенные цветами, эгретами из перьев, сотуарами и драгоценностями.

С собой в театр и на бал непременно брали веер. В пушкинскую эпоху веера делились на две основные категории: дамские и девичьи. Дамские веера поражали богатством резьбы, золотом, обилием пайеток, уникальной росписью экранов. Девичьи веера были намного скромнее, в эпоху романтизма их делали из ажурной слоновой кости, часто расписывали букетиками незабудок. Особенная игра этим предметом — подаваемые им незаметные знаки возлюбленным — называлась в старину «Тайным языком веера», — им тоже пользовались модницы пушкинской поры.

Кроме веера, в театр брали с собой лорнет, бинокль или трубку-одноглядку — осыпанные драгоценными камнями, с ручкой наподобие лорнета, с шелковым шнурком, который надевали на шею. Одно время в моде были даже веера в дуэте с биноклем.

Среди редких аксессуаров пушкинской эпохи необходимо выделить флакончики с нюхательной солью. Так как к 1830-м годам талии опустились туда, где им и положено быть, их стали нещадно шнуровать, доводя в среднем до объема в 48 сантиметров, из-за чего у женщин участились обмороки. Чтобы привести дам в чувство, им давали вдохнуть нюхательную соль, пропитанную нашатырным спиртом.

Каждая модница имела в своем арсенале кошелек или сумочку, вышитую цветочным узором; самым популярным был венок. Венок часто представлял собой зашифрованное имя любимого человека, которое складывалось из первых букв названий каждого цветка, вплетенного в этот венок. Большой популярностью пользовались также сумочки и кошельки, вышитые бисером.

Особенный шарм платьям 1830-х годов придавал модный тогда «мушкетерский» воротник, часто выполненный из батиста или шелка и вышитый в технике ришелье или английского шитья белым по белому. Эти воротнички тщательно стирались и кипятились, крахмалились и составляли предмет особой гордости модниц эпохи романтизма. Обувь и чулки были ручной работы, как и все остальное в гардеробе модниц той поры. В дамской обуви не только никогда не делали каблука, но и не шили туфли на правую или левую ногу. Их подметки и стельки всегда одинаковы, и лишь наклейки определяли правую и левую туфельку. Все чулки были трикотажными: фильдекосовые — из хлопчатобумажной нити, фильдеперсовые — из шелковой и шерстяные — зимние. Чулки часто имели ажурные вставки, зачастую вышивку в районе щиколотки. Все чулки носили с подвязками. Из Франции в Россию пришла мода на подвязки (в Москве их можно было купить на Кузнецком мосту) с написанными или вышитыми на них куртуазными фразами разнообразного игривого содержания.

В пушкинскую эпоху дамы никогда не пользовались декоративной косметикой, но употребляли лосьоны, туалетные воды, духи и изредка пудру, полировали ногти полисуарами, украшали лоб фероньеркой, носили серьги вытянутых форм, любили ожерелья, парные браслеты, кольца и поясные пряжки, акцентировавшие тонкость утянутой в корсет талии. Важным бальным аксессуаром в 1830-е годы была бальная книжечка со страничками из слоновой кости, куда дамы записывали очередность танцев и имена претендующих на них кавалеров. В качестве средства против неприятных запахов в душной бальной зале дамы пользовались портбукетами — изящными позолоченными подставками с ручками из перламутра, в которых закреплялись маленькие букетики мелких ароматных цветов. Вдыхая их аромат, дамы спасались от обмороков. Перчатки и митенки — лайковые, замшевые и трикотажные — пользовались большой популярностью как на балах и в театре, так и на прогулках.

Мода пушкинской эпохи — прекрасный урок хорошего вкуса, искусного рукоделия, усидчивости и прилежности. Это урок утонченных и изысканных манер, урок тонкого понимания роли одежды в обществе и в истории. Мы никогда не устанем любоваться ушедшей прелестью этого далекого времени императорской России.

При всей важности темы моды пушкинской эпохи, она, к сожалению, не в полной мере раскрыта в отечественных музеях, многие из которых вообще не имеют в своих постоянных экспозициях и фондах платьев тех времен. Небольшое количество моделей хранится в Москве, в Государственном историческом музее, еще меньше — в Музее Москвы. Больше всего платьев пушкинской поры собрано в Эрмитаже в Петербурге, однако в большинстве это придворные костюмы, и проследить по ним развитие повседневной моды крайне трудно.

Если женская мода первых четырех десятилетий XIX столетия хоть как-то сохранилась, то мужская одежда первой трети XIX века во всех музеях мира представлена хуже. Эта досадная несправедливость связана с привычкой мужчин всех времен и народов занашивать одежду до дыр. Так как основным цветом мужской одежды пушкинского времени был черный, а мода на него длилась почти век, то многие мужчины носили фраки, сюртуки и брюки десятилетиями, до полного износа. К тому же мужчины привыкли обходиться более скромным гардеробом, в отличие от женщин, которые имели кокетливое обыкновение переодеваться несколько раз в день.

Коллекционирование платьев, костюмов и аксессуаров пушкинского времени — задача не из легких, особенно в XXI столетии. Нелегко найти семью, особенно в России, которая хранила бы в сундуках платья предков, живших в первой трети XIX века. Такое возможно только при наличии имения или дворянского замка. Но история нашей страны таковых не сохранила, и вот почему главные поиски необходимых предметов происходили за рубежом. В основном вещи приобретались на специализированных аукционах во Франции, Англии и США, а также через антикваров в Испании, Франции, Бельгии, Италии и других странах. На создание данной экспозиции у меня ушло около 20 лет упорного собирательства и огромной реставрационной работы. Более 12 реставраторов на протяжении около 10 лет упорно реставрировали все эти бисерные вышивки, веера, платья и кружевные воротники, возвращая им прежнее великолепие.

История моей коллекции восходит к 1960-м годам, она начиналась с детской страсти к собирательству. Мне повезло: мама — актриса, папа — художник, среди друзей семьи были замечательные люди, в их числе и коллекционеры. К тому же я учился на Пречистенке, во дворе Музея А.С.Пушкина. В те времена Москву нещадно рушили. Особняки и даже доходные дома расселяли, и жители коммунальных квартир, переезжая в малогабаритные «хрущобы», не относили остатки былой роскоши к антикварам, а просто выбрасывали на свалку. Тогда, в 1960-х годах, на всю Москву было лишь три антикварных магазина: один, мебельный, находился на Фрунзенской набережной; другой, торговавший живописью, располагался на Краснопресненской набережной; а на Якиманке был большой магазин, принимавший бронзу, фарфор и стекло. Текстиль и кружева ни в один из магазинов не брали, к старинным альбомам и фотографиям относились брезгливо, а предметы быта и модные аксессуары — шляпы, зонты, сумочки — можно было продать только по объявлениям театров или киностудий.

Первое платье я купил в 1974 году за 10 рублей — оно было сшито из сиреневого фая в 1886 году и входило в приданое калужской купчихи. Его нашла у старинных знакомых моя тетка, пианистка Ирина Павловна Васильева. Мой интерес к собирательству старинных костюмов поддержала театральная художница Валентина Измайловна Лалевич — она подарила мне старинные пальто и кружева, а также знаменитая художница по костюмам для киносъемок Лидия Ивановна Наумова, которая дружила с моим отцом. Когда она работала над фильмом «Иван Грозный», на нужды костюмерной были пущены запасники Оружейной палаты, и у нее сохранилось много кусков старинной парчи, вышивок речным жемчугом, платов и накидок, часть из которых досталась мне.

Мамины подруги тоже охотно делились со мной чудесными вещами: много старинных аксессуаров подарила певица Светлана Александровна Давиденко; замечательные кружева и редкие накидки перешли в коллекцию от маминой подруги, художницы Зинаиды Алексеевны Гагман. Интересные платья, сумочки и кружева попали в коллекцию из дворянских семей Глебовых-Трубецких, Киссель-Загорянских, Введенских-Лихаревых и Ржановых-Окуневых.

В 1982 году я эмигрировал во Францию, где коллекцию пришлось создавать практически заново. Но для меня открылись замечательные блошиные рынки Парижа и его антикварные аукционы. Не скрою, большинство старинных портретов, вееров, зонтов и сумочек пришло в мою коллекцию с прилавков парижского блошиного рынка Ванв, который и по сей день остается моим любимым местом находок и покупок.

С 1984 года я преподавал историю костюма в крупнейшей парижской школе моды «Эсмод», которая находилась на Больших бульварах, возле аукциона Друо. В перерывах между лекциями я покупал там жилеты XVIII века, старинные туфли, веера, корсажи и ткани. Среди моих студентов были отпрыски родовитых семей, которые не покидали своих дворянских гнезд многие века. Они делились со мной фамильными сокровищами. Так, студентка Мари Лемасон передала мне в коллекцию большое количество вещей XVIII века — корсеты, ткани, вышивки, а другой студент — маркиз Стефан Анри де Турвиль — регулярно продавал камзолы, шали, корсажи, платья и веера из сундуков фамильного замка. Еще одна студентка — дочь графа д’Алькантара — помогла устроить в фамильном замке Керье первую французскую персональную выставку костюмов из моей коллекции при любезном участии графини Йолы д’Алькантара.

Живя в Париже, я стал много путешествовать — сперва по Европе, потом по двум Америкам, Азии и Австралии. И везде я посещал блошиные рынки и аукционы старинных платьев. Скажу прямо, для меня это было очень накладно, но страсть превыше всего. Ведь никогда мою коллекцию никто не спонсировал, хотя подарки — это и есть величайшая поддержка. Много новых приобретений на гонорары от оформленных мною балетов и опер я сделал в Бельгии, Англии, Италии, Швейцарии, Португалии, Польше, Югославии. Особенно плодовитыми оказались мои поездки в Аргентину, Уругвай, Чили и Мексику, где мне удалось пополнить коллекцию редкими веерами, платьями, флаконами, обувью, ювелирными украшениями и многим другим. Приоритет я отдавал всегда европейским изделиям, так как в области мод Европа — колыбель нашего вкуса. Интересные вещи мне попадались на аукционах в Австралии, на блошиных рынках в Макао, в Анкаре и Стамбуле, в Иране.

Коллекционирование и кропотливая постоянная реставрационная работа продолжаются. Главная проблема, с которой мне пришлось столкнуться, — это хранение вещей. Хранить старинные платья в небольшой мансарде невозможно. Текстиль боится прямого света, моли и влаги, создать музейные условия хранения в квартире нереально. К счастью, о моей коллекции еще в 1980-е годы узнала директор парижского Музея моды и костюма мадемуазель Мадлен Дельпьер, которая регулярно брала у меня вещи для своих замечательных исторических выставок. В 1989 году часть аксессуаров из моей коллекции была представлена вместе с костюмами из Эрмитажа на выставке «Исторические русские костюмы», организованной Домом моды «Ив Сен-Лоран» в парижском музее Жакмар-Андре под патронажем президента Франции Франсуа Миттерана. Престиж коллекции рос, о ней много писали в парижской прессе. Мне удалось организовать маленькие выставки моих вещей в Лондоне, Рейкьявике и Амьене, в результате чего супруга Жака Ширака, в ту пору мэра Парижа, а позже — Президента Французской Республики, госпожа Бернардетта Ширак помогла мне получить от мэрии новую и более просторную квартиру в Париже, где я смог разместить свою коллекцию. Позднее, также с помощью мэрии Парижа, мне удалось найти и небольшое помещение под контору «Фонда Александра Васильева».

Первую большую выставку за пределами Франции мне удалось организовать в 1991 году в Сантьяго, столице Чили. Она имела ошеломительный успех у публики и прессы, затем отправилась на юг страны — в Консепсьон.

В 1995–2000 годах Академия искусства спектакля организовала три выставки в Гонконге, которые принесли коллекции большую славу. Часть коллекции демонстрировалась в музее барона Тиссен-Борнемиса на вилле «Фаворита» близ Лугано, а также в Музее декоративных искусств во Франкфурте в рамках выставки «Бакст — Бенуа» в 1998 году. В 2001–2002 годах состоялись успешные выставки в Бельгии — Антверпене и Брюсселе.

Самой масштабной демонстрацией моей коллекции в Париже стало участие в выставке «Московские воспоминания», которая прошла в Музее моды и костюма во дворце Гальера с 30 октября 1999 года по 13 февраля 2000 года. В этой выставке, посвященной московской моде 1860-х – 1930-х годов, участвовали коллекция Музея истории и реконструкции Москвы, частные и государственные собрания Франции, но большинство вещей были взяты из моей парижской коллекции, их строго отбирала на выставку директор музея Катрин Жуан-Дьетерль.

Затем пришел период моих австралийских выставок. Три сезона подряд, с 2000 по 2003 год, мою коллекцию показывали в Сиднее, в галерее «Спектрум» в историческом центре Рокс, затем в музее института «Тейф» и Брисбане, в выставочном зале торгового дома «Дэвид Остин». Она не только вызвала колоссальный интерес и ревность коллег, но и принесла много новых вкладов. Именно в Австралии я получил от Татьяны Марковой гардеробы секретаря адмирала Александра Васильевича Колчака времен Гражданской войны и драматической актрисы Людмилы Николаевны Васильевой-Лебедевой. Это были редкие русские вещи, вывезенные сначала в Харбин, а потом — в Сидней.

В 2004 году открылась моя большая и роскошно оформленная выставка в Стамбуле, в музее «Сабанджи» на берегах Босфора; был издан великолепный каталог на турецком и английском языках, ставший библиографической редкостью. Длилась эта выставка шесть месяцев и привлекла 30 000 посетителей, что очень много для выставок такого рода. Многие подарили мне в коллекцию вещи из своих домашних собраний.

Затем последовали успешные выставки в Токио, Венеции и Марселе, Риге, Таллине и Вильнюсе. В Литве, в стенах Государственного музея декоративных искусств мне удалось найти просторное помещение для экспонирования и хранения большей части моего собрания.

За последние пять лет в Москве мною был организован цикл проектов, посвященный истории моды, начало которому положила прошедшая с огромным успехом в музее-заповеднике «Царицыно» экспозиция «Мода за железным занавесом». Весной 2013 года мне посчастливилось участвовать в организации первой полноценной отечественной выставки, посвященной двум последним столетиям истории моды в России. Выставка, проходившая в Музее Москвы, получила название «Мода в зеркале истории» и собрала более 100 000 посетителей.

Вот уже два года продолжается мое сотрудничество с Государственным универсальным магазином (ГУМ) и лично с Михаилом Эрнестовичем Куснировичем. В декабре 2013 года главный универмаг страны отметил свой юбилей триумфальной выставкой «120 лет моды в ГУМе». Экспозиция была посвящена моде конца XIX века, всему XX веку и затронула наши дни — начало XXI века. Ровно через год жителям и гостям столицы я подарил уникальную возможность заглянуть в гардероб своих кумиров, представив на выставке «Звездный гардероб» вечерние и сценические наряды звезд кино, театра, эстрады и телевидения за последние 70 лет.

В коллекцию приходят новые платья, аксессуары, фотографии. Сегодня коллекция насчитывает около 50 000 предметов одежды и аксессуаров XVIII–XXI веков. Среди аксессуаров особенно много шляп, обуви, белья, вееров, зонтов, сумок и кошельков. Один из разделов коллекции — портреты, рисунки акварелью, гравюры, отражающие перемены в модном силуэте, детали одежды, прически. Фонд фотографий, не раз выставлявшийся и частично опубликованный в моих книгах, насчитывает несколько десятков тысяч единиц хранения: главным образом, это снимки 1850-х – 1950-х годов. Уникальные фотографии манекенщиц в модельных платьях 1900-х – 1960-х годов составляют предмет моей особой гордости.

Долгие годы, даже десятилетия я ратую за создание в России Национального музея моды и надеюсь, что прекрасная выставка, прошедшая в феврале – мае 2015 года в Государственном музее А.С.Пушкина, станет одним из камней в его фундаменте и коллекции.

Редакция благодарит В.А.Невскую, заведующую научным отделом ГМП, за помощь в организации материала и подготовке публикации

Парижский костюм: бархатный тюрбан с колосками, атласное платье, отделанное перьями. Лист из французского издания «Дамский журнал мод» («Journal des Dames et des Modes»). 1821

Парижский костюм: бархатный тюрбан с колосками, атласное платье, отделанное перьями. Лист из французского издания «Дамский журнал мод» («Journal des Dames et des Modes»). 1821

Браслет из шести камей на лаве с оправой. 1830-е годы. Италия

Браслет из шести камей на лаве с оправой. 1830-е годы. Италия

Трубка-одноглядка. 1810-е годы. Металл, золочение, перламутр. Франция

Трубка-одноглядка. 1810-е годы. Металл, золочение, перламутр. Франция

Летняя шаль. 1800-е годы. Шерстяной шифон, вышивка гладью и битью. Турция

Летняя шаль. 1800-е годы. Шерстяной шифон, вышивка гладью и битью. Турция

Бальное платье. Около 1820 года. Креп-жоржет, атлас. Франция

Бальное платье. Около 1820 года. Креп-жоржет, атлас. Франция

Сумочка «Ваза». 1815–1825 годы. Шелк, тисненый картон, сталь. Франция

Сумочка «Ваза». 1815–1825 годы. Шелк, тисненый картон, сталь. Франция

Перчатки бежевые. 1820-е годы. Замша. Западная Европа

Перчатки бежевые. 1820-е годы. Замша. Западная Европа

И.Ф.Камбьен. Девушка, играющая на гитаре.1819 (?). Дерево, масло. Франция. Государственный музей А.С.Пушкина

И.Ф.Камбьен. Девушка, играющая на гитаре.1819 (?). Дерево, масло. Франция. Государственный музей А.С.Пушкина

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет дамы в зеленом платье. 1823. Кость, акварель, гуашь

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет дамы в зеленом платье. 1823. Кость, акварель, гуашь

Табакерка с миниатюрой. Портрет господина в синем рединготе.  1800-е годы. Черепаха, металл, золочение, кость, акварель, гуашь. Франция

Табакерка с миниатюрой. Портрет господина в синем рединготе. 1800-е годы. Черепаха, металл, золочение, кость, акварель, гуашь. Франция

Хаммель (?). Французская школа. Портрет дамы в бальном платье. Начало 1820-х годов. Кость, акварель, гуашь

Хаммель (?). Французская школа. Портрет дамы в бальном платье. Начало 1820-х годов. Кость, акварель, гуашь

Бумажник с цветами и пейзажем. 1830-е годы. Бордовый сафьян, вышивка гарусом, муар

Бумажник с цветами и пейзажем. 1830-е годы. Бордовый сафьян, вышивка гарусом, муар

Неизвестный художник. Австро-венгерская школа. Портрет дамы за рукоделием.   1830-е годы. Бумага, акварель, гуашь

Неизвестный художник. Австро-венгерская школа. Портрет дамы за рукоделием. 1830-е годы. Бумага, акварель, гуашь

Вечернее платье. 1820-е годы. Полосатый шелк. Англия

Вечернее платье. 1820-е годы. Полосатый шелк. Англия

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет девушки в коралловых бусах и чепце. Около 1810 года. Дерево, масло

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет девушки в коралловых бусах и чепце. Около 1810 года. Дерево, масло

Портбукет. 830–1840-е годы. Позолоченная латунь

Портбукет. 830–1840-е годы. Позолоченная латунь

Неизвестный художник. Австро-венгерская школа. Портрет девушки, пишущей письмо.  1830-е годы. Бумага, акварель, гуашь

Неизвестный художник. Австро-венгерская школа. Портрет девушки, пишущей письмо. 1830-е годы. Бумага, акварель, гуашь

Альбом «Сувенир» с гравированными пейзажами, рукописными записями. 1803–1824 годы. Кожа, тиснение, золочение, сталь. Германия

Альбом «Сувенир» с гравированными пейзажами, рукописными записями. 1803–1824 годы. Кожа, тиснение, золочение, сталь. Германия

Придворный костюм: кафтан, жилет, панталоны. Фигурный бархат, вышивка гладью и металлизированной нитью. 1820-е годы. Франция

Придворный костюм: кафтан, жилет, панталоны. Фигурный бархат, вышивка гладью и металлизированной нитью. 1820-е годы. Франция

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет денди в зеленом редингтоне. 1820-е годы. Холст, масло

Неизвестный художник. Французская школа. Портрет денди в зеленом редингтоне. 1820-е годы. Холст, масло

Фигурный бархат, вышивка гладью и металлизированной нитью. 1820-е годы. Франция

Фигурный бархат, вышивка гладью и металлизированной нитью. 1820-е годы. Франция

Деталь дамского платья. 1830-е годы. Франция

Деталь дамского платья. 1830-е годы. Франция

Дамское платье с рукавами «жиго». Вторая половина 1830-х годов. Шелк. Франция

Дамское платье с рукавами «жиго». Вторая половина 1830-х годов. Шелк. Франция

Кашемировая шаль. Цветочный рисунок на коралловом фоне. 1810–1820-е годы. Западная Европа

Кашемировая шаль. Цветочный рисунок на коралловом фоне. 1810–1820-е годы. Западная Европа

Кашемировая шаль. Турецкие огурцы на фоне экрю. 1800–1810-е годы. Франция

Кашемировая шаль. Турецкие огурцы на фоне экрю. 1800–1810-е годы. Франция

Дамское платье с рукавами «жиго». 1835. Шелковая тафта. Англия

Дамское платье с рукавами «жиго». 1835. Шелковая тафта. Англия

Парижские моды. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1838

Парижские моды. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1838

Парижские моды: утренний наряд и костюм для визитов. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1837

Парижские моды: утренний наряд и костюм для визитов. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1837

Прогулочная ротонда.  1830-е годы. Шелк. Бахрома из синели. Франция

Прогулочная ротонда. 1830-е годы. Шелк. Бахрома из синели. Франция

Парижские моды. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1835

Парижские моды. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1835

Парижские моды: вечерний наряд и халат из шелка. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1835

Парижские моды: вечерний наряд и халат из шелка. Лист из французского издания «Дамский вестник» («Petit courrier des dames»). 1835

Дамская сумочка. 1840-е годы. Вышивка гарусом по канве. Англия

Дамская сумочка. 1840-е годы. Вышивка гарусом по канве. Англия

 
Редакционный портфель | Подшивка | Книжная лавка | Выставочный зал | Культура и бизнес | Подписка | Проекты | Контакты
Помощь сайту | Карта сайта

Журнал "Наше Наследие" - История, Культура, Искусство




  © Copyright (2003-2018) журнал «Наше наследие». Русская история, культура, искусство
© Любое использование материалов без согласия редакции не допускается!
Свидетельство о регистрации СМИ Эл № 77-8972
 
 
Tехническая поддержка сайта - joomla-expert.ru