Валентина ЛЕНЦОВА

Дом юности поэта

18 мая 2014 года вновь открылся московский Дом-музей М.Ю.Лермонтова на Малой Молчановке, закрытый на реставрацию три года назад. Каким стал музей? Что изменилось и что осталось прежним в этом хорошо знакомом москвичам и любимом ими памятном месте?

Одним из первых, кто оценил значение дома Лермонтова на исторической карте Москвы, был замечательный лермонтовед, писатель и рассказчик Ираклий Луарсабович Андроников. Первый шаг был сделан им еще в 1938 году. Тогда он узнал, что этот единственный уцелевший лермонтовский дом в Москве по плану реконструкции города подлежит сносу. Андроников смог убедить архитекторов, работавших над проектом, чуть-чуть отодвинуть «красную линию». И дом был спасен. Сорок два года понадобилось на то, чтобы не только доказать подлинность дома, дважды защитить его от сноса, но и по крохам собрать для московского музея все, что прямо или косвенно относилось к Лермонтову. В 1954 году на доме установили мемориальную доску, а в 1977-м владение было передано Моссоветом Государственному литературному музею.

Первыми реставраторами дома были Б.Весельков, А.Казаков, Р.Жаров; архитекторами — В.Егоров и А.Михайловский; художником экспозиции — Е.Лаврова. Талантом и трудом музейных сотрудников Н.Марченко, З.Гротской, Е.Варенцовой, Е.Алёхиной, Е.Михайловой и многих других был создан «дом юности поэта». За тридцать три года работы музея (с 1981-го) сформировался круг его посетителей и друзей.

В основу новой экспозиции легло понимание того, что единственный мемориальный дом Лермонтова в Москве, сохранившийся до наших дней, сам по себе является бесценным артефактом и наиболее значимым экспонатом.

Крупным достижением первоначальной реставрации дома было то, что он был восстановлен в границах плана 1830-х годов с расчисткой от поздних переделок, с подлинной анфиладной планировкой парадных комнат, антресолей и мезонина, типичных для массовой застройки послепожарной Москвы. Тогда же, при первой реставрации, была осуществлена современная пристройка к правому крыльцу (со стороны черных сеней), в которой разместился вестибюль с гардеробом и необходимыми подсобными помещениями. Подобная планировка была сохранена при нынешней реставрации, поскольку она в полной мере соответствует исторической реконструкции и нуждам современного музея.

Структурно экспозиция музея делится на три части — внутренний двор, примыкающий к дворовому фасаду, с садиком и цветниками, современный вестибюль как зона свободной планировки и собственно мемориальная часть музея, состоящая из вводной комнаты, комнаты Е.А.Арсеньевой, бабушки поэта, малой и большой гостиных и комнаты Лермонтова наверху, в мезонине. Служебные комнаты и парадные сени используются как выставочные помещения.

Внутренний дворик музея напоминает о действовавшей в послепожарной Москве Комиссии для строений, «фасадическую часть» которой возглавлял известный архитектор О.И.Бове, а также об устройстве помещичьего московского быта в Арбатской части города, в которой жили многие друзья и родственники поэта.

Мемориальная часть дома представляет собой восстановленные интерьеры московского особняка 1830-х годов, с подобранными по типологии предметами мебели и декоративно-прикладного искусства и материалами лермонтовской коллекции ГЛМ, включающей в себя подлинные фамильные портреты, рисунки и картины Лермонтова, книги с его автографами. Обстановка рассказывает о бытовом укладе московского дворянства, о духовных интересах молодежи того времени, о семье поэта, о его круге общения, о годах учебы в Московском университетском благородном пансионе и Московском университете, о той атмосфере, в которой сформировалось чувство принадлежности к «поприщу литературному», с которым Лермонтов покидал Москву в 1832 году.

На профессиональном языке музейщиков, принцип построения экспозиции — коллекционный, с акцентом на мемориальность, историко-культурный и драматургический с элементами хронологического. Посмотрим, что же это означает на деле. В вводной комнате, которая в старину была черными сенями, посетителю бросается в глаза мраморная мемориальная доска с дома у Красных ворот, в котором поэт родился. Надпись сделана по старой орфографии. Это все, что осталось от дома... Настроение старой Москвы, которую знал и любил Лермонтов, поддерживается висящими на стенах раскрашенными литографиями: вид Красных ворот, Колокольня Ивана Великого, Никольская башня. Здесь же вывешен лист газеты «Московские ведомости» от 3 октября 1814 года, который рассказывает о событиях того дня, внешне ничем не примечательного для жителей Первопрестольной.

Комната, в которой когда-то жила хозяйка дома Е.А.Арсеньева, открывающая анфиладу на первом этаже, посвящена семье. На фамильных портретах, выполненных неизвестными художниками, изображены рано скончавшаяся от чахотки мать Лермонтова, Мария Михайловна; не простившая ее смерти зятю сама Елизавета Алексеевна, в утреннем чепце, с высоким кружевным воротником и в красной шали по тогдашней моде, и Мишель Лермонтов в детском платье. Поодаль акварельный портрет небогатого отставного капитана Юрия Петровича Лермонтова, написанный его сыном. Род отца поэта восходит к шотландским предкам, в начале XVII века перешедшим на службу к русским царям. (Правда, сам Лермонтов в ту пору немного знал об истории своего рода со стороны отца. В московские годы его увлекала легенда об испанском происхождении фамилии Лермонтовых. Его первая драма в стихах, написанная в этом доме, была посвящена Испании, он рисовал испанцев и даже письма и стихи свои подписывал именем испанского герцога Лермы, о котором прочитал в романтических сочинениях Шиллера.) В экспозиции представлен герб рода Лермонтовых.

От семьи Столыпиных, к которой по рождению принадлежала Елизавета Алексеевна, сохранились акварельные пейзажи с видами родового села Неёловки и интерьер саратовского дома Афанасия Алексеевича Столыпина, родного брата бабушки Лермонтова, ставшего затем и наследником Тархан. Мебель отвечает функциональному назначению комнаты и соответствует эпохе — дамский письменный стол, туалет с зеркалом, ширма, кушетка рекамье, столик для рукоделья.

Малая гостиная, куда попадаем из комнаты бабушки, была местом собраний bande-joyeuse, о которой впоследствии вспомнит Лермонтов в письме к С.А.Бахметевой из Петербурга (1832). На секретере — миниатюрный портрет Александры Михайловны Верещагиной, родственницы и близкого друга Лермонтова; она одна из первых оценила его поэтический дар и впоследствии сохраняла в семейном архиве бумаги и автографы поэта. На стенах — портреты, многие из которых написаны самим Лермонтовым.

В образе испанской монахини изображена, как принято думать, Варвара Александровна Лопухина, глубокое чувство к которой Лермонтов пронес через всю свою жизнь. Молодой человек в коричневом сюртуке — Святослав Раевский, благодаря ему в 1837 году стихотворение «Смерть Поэта» в списках быстро разошлось по Петербургу. Красавец Алексей Столыпин (Монго), в шутку нарисованный Лермонтовым в наряде курда, — друг, родственник, сослуживец по лейб-гвардии Гусарскому полку и при этом негласный секундант Лермонтова на роковой дуэли с Мартыновым.

Жемчужина музейной коллекции — автопортрет Лермонтова, который когда-то хранился у В.А.Лопухиной. Ревнивый муж потребовал у супруги избавиться от всего, что напоминало ей о Лермонтове. Автопортрет она чудом сохранила и передала его А.М.Верещагиной, а та впоследствии увезла реликвию в Германию. Вернул автопортрет на родину И.Л.Андроников. Гостиная обставлена мебелью стиля «жакоб», популярного в Москве 1830-х годов.

Самая просторная комната в доме — зала, или большая гостиная, здесь танцевали и пели, устраивали музыкальные вечера. Об этом напоминает изысканный инструмент — тафель-клавир. По мнению А.В.Родионова (историк музыки и старинных инструментов), данный инструмент по звукоизвлечению является разновидностью фортепьяно — прямоугольным клавиром. Этот вид инструмента был достаточно распространен в тогдашней Москве. По воспоминаниям современников, Лермонтов играл на скрипке, флейте, фортепьяно, возможно, брал уроки игры на гитаре, пробовал сам сочинять музыку.

Все творчество Лермонтова неразрывно связано с Кавказом. В этом романтическом краю он впервые побывал в детстве и с тех пор полюбил его всем сердцем. В экспозиции музея представлены четыре масляные картины Лермонтова с видами Кавказа: «Вид Тифлиса», «Вид Пятигорска», «Перестрелка в горах Дагестана» и «Нападение».

По крутой лестнице можно подняться в мезонин, в комнату Лермонтова. Эта часть музейной экспозиции одновременно и кульминация рассказа о доме и о юности поэта. Она задумана как кабинет студента. Этим определяется и ее убранство: бюро, книжные шкафы, мольберт для рисования, простая кушетка, шахматный столик с набором шахмат. На бюро лежат поэтические тетради, логарифмическая линейка того времени, чернильница, перочистка. Все это отражает увлечения Лермонтова московской поры — поэзия, чтение, математика, музыка, рисование, игра в шахматы. В шкафах — библиотека подлинных книг первой трети XIX века, «снабженная всем современным» (П.Ф.Вистенгоф), где подобраны книги из круга чтения Лермонтова: Фонвизин, Державин, Карамзин, Жуковский, Пушкин. Из иностранных авторов: Шекспир, Гёте, Руссо, Шатобриан, Байрон, которых Лермонтов читал на языке оригинала. Бронзовый бюст Наполеона на бюро — пристальный интерес к судьбе французского императора не покидал Лермонтова до конца дней.

Русский богослов, литературовед и поэт С.Н.Дурылин как-то сказал: «Я не люблю тех, кто Лермонтова не могут любить, я люблю тех, кто любит Лермонтова…» Нам близки эти слова, потому мы и ждем в нашем музее тех, кто любит Лермонтова.